Дождь усилился, и тяжелые капли хлестали меня по лицу. Я стала брыкаться в крепко удерживающих меня руках. Мне удалось вывернуть голову и укусить ладонь, закрывающую мне рот. И я сразу почувствовала металлический привкус крови на языке, рука тут же ослабила хватку, и я сплюнула коллектору на спину. Воспользовавшись моментом, я попыталась договориться с этими плохими людьми. По моим ощущениям, я насчитала их двое.

— Да я же все отдам на днях, с процентами! Отпустите меня, дяденьки!

— Чего? — мне показалось, что коллектор, держащий меня, даже опешил.

— Что ты нам отдашь? Жизнь свою, что ли? — и заржал. А мне стало довольно гадко на душе.

Петя тем временем не стоял столбом. Я увидела, как он набросился с кулаками на второго коллектора, завязалась драка. А я тем временем продолжала вырываться из сильных рук первого, при этом угрожая:

— Да вы не имеете права! Я буду жаловаться! В прокуратуру! Я в суд подам!

— Не доживёшь ты до суда, дура!

Коллектор снова закрыл мне рот и сжал меня сильнее в своих руках так, что мне стало трудно дышать, и понёс меня в сторону стоящего чёрного автомобиля с тонированными стеклами.

И тут случилось страшное и непоправимое. Я увидела, как худое тело черноволосого Петеньки падает на мокрый асфальт, как кровь, вытекающая из его головы, растекается, смешиваясь с быстро образующейся лужей, как закрываются его глаза. Я перестала вырываться. Непрошеные слёзы покатились из глаз. Как же так? За что? Он же ни в чём не виноват? Он же не умер? Не может такого быть! Кто-нибудь, помогите ему! Вызовите скорую! Я могла только мысленно молить высшие силы о помощи. Рот мой всё ещё закрыт ненавистной рукой. Я промокла вся до нитки. Быстро усиливающийся дождь безжалостно продолжал терзать меня, смывая солёные слёзы.

Меня усадили в автомобиль на заднее сиденье. Первый коллектор сел впереди, а второй присел рядом со мной. За рулём я рассмотрела ещё одного мужчину. Он был в шапке, но всё равно было видно, что он рыжий, по бороде определила.

— Куда вы меня везёте? Что значит, не доживу до суда? Как же я вам деньги верну, если вы меня убьёте? — захлёбываясь слезами, засыпала я вопросами моих похитителей. Моё тело стала бить сильная дрожь, то ли от холода, то ли от переживаемого стресса.

— Какие деньги? За кого ты нас принимаешь? — повернулся ко мне с переднего сидения довольно крупный мужчина средних лет. Я рассмотрела на его правой щеке шрам, который делал выражение его лица пугающим.

— Разве вы не коллекторы? — всё еще сильно дрожа, пролепетала я.

— Коллекторы! Слышишь, Слава, она думает, что мы коллекторы! — веселился рядом сидящий похититель. И они все дружно втроём заржали, вызывая у меня ещё более сильную дрожь.

— Кто вы такие? — уже на грани истерики прокричала я.

Похитители не спешили отвечать на мой вопрос. Слезы застилали мне глаза. Я стала мысленно пытаться успокоить себя. — Так, Света, соберись, твоя истерика ничем тебе не поможет. Нужно понять, кто это, черт возьми, такие и что им от меня нужно. То, что это никакие не коллекторы, я уже убедилась. Это значит… И как я не пыталась понять происходящее, умные мысли не желали приходили в мою голову. И я просто смирилась с ситуацией и смотрела в окно автомобиля, наблюдая, как меняется дождливый пейзаж.

Рыжий водитель резко свернул на лево, и мы оказались в узком переулке. Он припарковался возле серого дома с зелёной крышей.

Сидящий рядом со мной мужчина среднего телосложения, одетый в кожаную куртку черного цвета и коричневую вельветовую кепку восьмиклинку, повернулся ко мне и проговорил хриплым голосом:

— Значит, слушай, сюда, цыпа. Сейчас ты спокойно выйдешь из машины и пойдешь вон туда, — и стал показывать своим пальцем мне в сторону железной обшарпанной двери.

— Рыпнешься — пожалеешь. Поняла?