Войдя в огромную ярко освещённую кухню, я остановилась и осмотрелась. Уверена, что белый кафель на стенах и полу, а также холодильники, металлические столы, духовые шкафы, плиты с объёмными кастрюлями, низко свисающие лампы и даже вытяжка, идущая под потолком, — всё отмыто до скрипа. Здесь заведовала тётя Света, и сейчас чувствовалось её присутствие. Вспомнились великолепные пирожные, что она пекла для меня. В те моменты здесь пахло корицей и мятой. Во рту скопилась слюна. Боже, как же сильно я соскучилась по этому месту.
В левом углу кухни два проема: один ведёт в санузел для персонала, а второй в помещение для мойки посуды. Через моечную можно пройти в зал, но я двинулась правее, обошла металлический остров в центре кухни, остановилась у маятниковой двери. Официанты часто выходили спиной вперёд с тарелками в руках.
Притронулась к вытертому кругу. С той стороны такой же. Мама периодически закрашивала их, но они снова появлялись. Похоже, кроме неё, больше никто не пытался это исправить. Тряхнула головой, избавляясь от воспоминаний. Медленно и глубоко вздохнув, шагнула вперёд.
В тёмном зале бара было тихо. По правую руку длинная барная стойка большей частью скрывалась за углом. Над ней горели лампы, и свет рассеивался в пустом помещении. Зрение привыкло, удалось разглядеть у дальней стены диванчики со столиками. Слева, за кирпичной кладкой находятся туалеты для посетителей. Впереди главный вход, его видно из любой точки зала, как и сцену рядом с ним. Странно, здесь пахло старым подвалом, а не баром.
Я зашла за стойку и увидела Тётю Свету. Она, нагнувшись, пересчитывала пивные кружки, составленные на полке. Я тихо постучала по дереву, дабы не пугать её, но она всё же подскочила.
— Добрый вечер, — я постаралась улыбнуться. Не уверена что получилось.
Светлана Владимировна ниже меня практически на голову. Маленькая, добрая и приветливая женщина. В детстве мне хотелось, чтобы она стала моей тётей, ведь настоящие родственники нас никогда не жаловали. У неё каштановые кудри чуть выше плеча, раньше были длиннее. На кухне она аккуратно убирала их под косынку. Ей понадобилось время, чтобы осознать кто я.
— Маргаритка! — выдохнула тётя Света.
Она нерешительно подошла ко мне и протянула руки для объятий. Боится спугнуть, что ли? Я коротко обняла её.
— Как же ты повзрослела, — она отстранилась, но не отпустила и внимательно меня разглядывала. — Тебе очень идёт среднее каре. Ты всё больше на маму похожа.
Ощутив тяжесть в теле, я постаралась аккуратно высвободиться.
— Вы не знаете, где Артём?
Её улыбка потухла. Она пожала плечами.
— Возможно, дома. Он сюда не приходит, с тех пор как закрылся бар. Денег-то он теперь не приносит.
Я нахмурилась.
— И как давно он закрыл бар?
Тётя Света покачала головой и склонила её к правому плечу.
— Не он его закрыл, а работники. Артём стал обузой для “ПодВала”. Начал выпивку таскать. Ребята не смогли больше терпеть, разобрали остатки по домам и ушли. Пару месяцев уж как.
Я ещё раз осмотрела зал и пустые стеллажи за барной стойкой. Выглядит осиротело. Как так? Разобрали? Мне не хватало воздуха, ком подкатил к горлу. Что Артём наделал? Почему? Ему ведь мешала только я!
— Я была уверена, что он будет счастлив, — тихо пробормотала я.