– Вы не могли бы уточнить? – попросил я. – Что Стелла делает не так?
Ингрид снова перелистала бумажки.
– В ролевых играх, например, когда дети играют, Стелла всегда стремится решать все за всех.
Ульрика пожала плечами:
– Иногда хорошо, что кто-то берет на себя роль лидера, не так ли?
– Я знаю, что Стелла может показаться напористой, – сказал я. – Вопрос в том, нужно ли с этим бороться. Как сказала Ульрика, полезно иметь лидерские качества – наша дочь энергична и настойчива.
Ингрид нервно почесала правую бровь:
– На прошлой неделе Стелла сказала, что она как Бог. Остальные дети должны ей подчиняться, потому что она как Бог, а Бог все решает.
Взгляд Ульрики чуть не прожег мне бок. Стелла не раз бывала со мной в церкви, интересовалась моей работой и уже задавала экзистенциальные вопросы, но я никогда не предложил бы ей готовые решения и ответы. Всемогущество Бога – та тема, которую я не затрагивал в присутствии дочери.
– Мы поговорим со Стеллой, – кратко ответил я.
Когда мы сидели в машине по пути домой, Ульрика решительно выключила радио.
– Просто невероятно, что` люди думают по поводу чужих детей!
– Не стоит волноваться, – ответил я и снова включил музыку. – Ей всего лишь пять лет.
Тогда я и понятия не имел, как быстро пролетит время.
14
Воскресным утром я сидел в помещении для допросов со спартанской мебелью и ожидал, когда мною займутся. Мне дали чашку крепкого кофе, минуты тянулись медленно и мучительно, у меня чесалось во всех местах сразу. Комиссара криминальной полиции, наконец прибывшего для допроса, звали Агнес Телин. В ее глазах я прочел сочувствие. Она начала с того, что прекрасно понимает, что я испытываю, – у нее самой два сына в возрасте Стеллы.
– Понимаю, что вы напуганы и расстроены.
– Я бы так не сказал.
Более всего я ощущал гнев. Это звучит странно – во всяком случае, теперь, но, по всей видимости, я находился на стадии шока. Подавив страх и скорбь, я сосредоточился на вопросах выживания – выживания моей семьи. Я должен вывести всех нас из этой ситуации.
– Что вы ищете? – спросил я.