— Ты полагаешь, подобное мог соорудить Элдерик? — впервые усомнился я.

— Гм… может, и нет. Хотя почему бы ему не найти где-нибудь сейф наших времен и не скопировать принцип? Так или иначе, за столь основательной дверью явно что-то есть.

— Да, дверь капитальная. Не зная кода, ничего не сделаешь. Даже если бы у нас была взрывчатка… взрыв требуемой силы может обрушить своды пещеры.

— Черт побери!!! — Лоут в ярости ударил по бронированной плите кулаком. Звук был глухой, как от удара по стене пещеры. — Неужели же придется возвращаться ни с чем?!

Я взялся за колесо и попытался повернуть его. Оно поддалось без большого труда. Очевидно, хозяева позаботились о смазке.

— Похоже, эта конструкция рассчитана на долгий срок, — заметил я. — А значит, построившие это предполагали, что кто-нибудь может воспользоваться подземельем и после них. А тогда должен быть какой-то намек, понятный посвященному.

— А какие намеки были у ловушек? — ворчливо возразил Лоут. — Наверное, где-то существует план, подобный нашему манускрипту, только составленный самими хозяевами. Там указаны и ловушки, и код. Или, может, код зашифрован в тех рунах? Жаль, что я не удосужился как следует порасспросить беглых чернокнижников, в моей банде была парочка…

— Взгляни-ка сюда! — прервал я его рассуждения, поднося факел к поверхности металла. Чуть выше кодового устройства в броне вытравлена была маленькая окружность, разделенная пополам прямой линией.

— Еще один непонятный символ, — пробурчал Лоут.

— Символ, понятный посвященному! — возразил я. — Окружность и диаметр. Число «пи».

Он дико воззрился на меня.

— Ты думаешь?!

— У нас в институте часто ставили такой входной код. Легко запоминается.

— Но откуда теперь, после гибели цивилизации…

— Геометрия существовала задолго до машинной цивилизации. Как ты знаешь, само это слово означает «землемерие». Так что любой землемер, строитель или художник может знать, чему равно «пи». Не говоря уже о мастерах, оборудовавших это подземелье. Ладно, хватит болтать. Ты до какого знака «пи» помнишь?

— До четвертого, — сознался он.

— Я до десятого. Надеюсь, хватит. Начнем с тройки или с дробной части? Пожалуй, с тройки.

— Как думаешь, при ошибке нам на головы ничего не свалится? — озабоченно спросил Лоут.

— Вряд ли. Наверняка те, кто добирался сюда до нас, пробовали крутить колесо, однако я не вижу никаких скелетов, — мы с Лоутом словно поменялись ролями: мной овладел азарт шахматиста, решающего задачу. Я начал набирать код.

3… 1… 4… 1… 5… гм, если их познания такие же, как у Лоута, то не 5, а 6, и на этом все. Ладно, не получится — потом попробуем. 9… 2… 6… 5… Уже восемь знаков дробной части, не слишком ли много они от нас хотят? 3… 6! Я дальше не знаю!