— Вы не можете требовать с неё такие суммы! — вступился за Лию мрачный лекарь. — Она должна вам роно столько, сколько взяла.

— Ещё как можем, — коллектор обернулся к рыцарю короля. — Верно?

— Верно, — ответил рыцарь. — Либо Лия возвращает озвученную сумму, либо отправляется отрабатывать свой долг на фабрику.

Рыцарь и сам считал подобное несправедливым, однако перечить советнику короля он не мог. Поэтому уже как месяц выбивал из людей долги и отправлял их на каторжный труд.

— Только троньте её! — Клиф тут же вытащил из колчана шесть стрел и разом положили их на тетиву.

В ответ гвардейцы обнажили мечи и подняли щиты.

— Обойдемся без рукоприкладства, — предложил Нибор, рукой опуская лук Клифа. — Такой суммы у нас нет, и как вы понимаете, вряд ли будет. Мы самая слабая гильдия Хризантейма. Поэтому предлагаю всё, что у нас есть. Двадцать драконьих кристаллов, и вы вычеркиваете Лию из списка.

— Ну, уж нет, — покачал головой коллектор. — Чтобы я, да предал доверие короля?! Или пятьдесят кристаллов или фабрика.

— Лия, снимай сундук и все свои вещи, — обратился к девочке Нибор.

— Мы не принимаем предметы, насколько бы ценными они не были, — запротестовал коллектор. — Только драконьи кристаллы.

— Я это уже понял. Раздевайся, Лия, — повторил Нибор. — Фабрика ждет.

— Что?! — заорал Клиф. — Ты не можешь отдать её им!

— И не отдать её я тоже не могу, — спокойным голосом ответил Нибор. — Пусть её вещи пока побудут у нас. Как наберем нужную сумму, выкупим её с фабрики, — пояснил Бродяга.

— Ну, попробуйте, — ехидно улыбался коллектор. — Тут такое дело, у неё просрочена оплата. Поэтому за каждый день к долгу прибавляется ещё один кристалл.

— Не слушай его, Лия, мы тебя вытащим, — пообещал и обнял её на прощание Нибор.

Девочка тоскливо погладила своё сундук, с которым она была столько, сколько себя помнит. Попрощалась и попросила прощения у мрачного лекаря и слепого охотника. И, в одной длинной рубахе с узким поясом, зашагала под конвоем гвардейцев в сторону фабрики.

Глава 10. Золотые руки

В трактире под названием «Ещё по одной» сегодня было очень оживленно. А связан такой наплыв людей был с выступлением одного известного барда. Не то чтобы мужики любили музыку или разбирались в поэзии, просто тем бардом была красивая брюнетка. Ловко перебирая пальцами по струнам, она пела о несправедливости, о том, как хрупка человеческая жизнь.

Надо мной клочок небесный, Голубой и нежно ясный. Там сегодня день чудесный, Там сегодня все прекрасно. А я — котенок в колодце, И лучики солнца, не проникают в сердце моё. Котенок в колодце, никто не вернется, Никто, не придёт. Здесь внизу темно и сыро, Время пахнет сгнившей тряпкой. Маленький привет от мира, Под моей пушистой лапкой. Мо-ты-лек, в коготках моих бьется, Ещё чуток и жизнь оборвется. Кристина Прилепина

Трое мужчин в накидках Стального кулака расположились вдали от других посетителей. Даже специально перенесли свой стол в темный угол, подальше от сцены. Разговор между ними был очень напряженным, поэтому они не обращали никакого внимания ни на прелестное личико барда, ни на её сладкий, нежный голосок.

— Нужно было убить их всех! — бесился Клиф. Слепой охотник даже не притронулся к еде и выпивке. — Особенно хитрого выродка с книгой. Долбанный жополиз! Поверить не могу, что мы отдали им Лию!