— Что это тогда? — гриффиндорка поморщилась, качая головой и направляясь под козырёк низких балконов, вбегая по ступенькам в здание школы и вливаясь в неровный ряд студентов.
— Ты же Гермиона, — он догнал её, выпалив это почти с обвинением, попутно бормоча извинения тем, кому успел наступить на ноги.
— Очень ценное наблюдение.
— Я о здравомыслии, понимаешь?
— Вот я и мыслю здраво.
— Да, только эти мысли делают тебя невыносимой… иногда, — добавил он, заметив быстрый взгляд, что она бросила из-под чёлки.
— Но они остаются
— А мы остаёмся твоими
Гермиона ничего не ответила, не глядя по сторонам направляясь к гриффиндорскому столу, где устроились Невилл и Симус, беседуя о чем-то.
Рон не злил её. Не злил. Она злилась сама на себя.
На мысли, что неподъемными бочками, полными кирпичей, тяжко сталкивались где-то между висков.
Еще и, как назло, на глаза попались платиновые волосы, что заставило резко отвернуться от слизеринского стола. Она не будет смотреть на Малфоя.
Достаточно уже того, что его голос набатом стучал в ушах:
“
Эта фраза за все время молчанки стала апофеозом звука в сознании. Она долбилась в кору головного мозга, стремясь, кажется, раздробить череп изнутри.
Если ты знал, чёрт возьми, то зачем полез? Почему не дал уроду Грэхему закончить начатое? Совесть?
Гермиона почти расхохоталась, падая на лавку и громыхая тяжелой обложкой “Углублённого курса нумерологии” по столу так, что Невилл и Симус подскочили на месте.
— О, привет, Гермиона. Хорошее настроение?
Бросив на сокурсников уничтожающий взгляд она промолчала, мысленно рисуя себе картинку извиняюще разводящего руками Рона, что уже стоял за спиной. Но, видимо, последний не только разводил руками, потому как, углядев что-то и растянув губы в быстрой улыбке, Невилл торопливо встал из-за стола, дёргая Финнигана за рукав. Тот тоже поднялся, оправляя мантию.
— Ладно, мы пойдём. Скоро контрольная…