Со всех сторон быстро усиливаются и неумолимо накатывают жуткие звуки жестокой рукопашной драки. Глухой лязг холодного оружия, сочный хряск люто раздираемой плоти, вопли и хрипы поверженных, – все это быстро тонет в грохочущем вихре звукового сопровождения слитных, масштабных залпов боевой магии. Замысловатые визуальные спецэффекты зловеще подсвечивают древние строения таинственного Некрополя. В окончательно замороченной, и на редкость усталой, голове басовито гудит набат тысячи колоколов и одного гонга. Я даже на слух умудряюсь вычленить отдельные кастуемые, смертоносные заклинания наступающих эльфийских чародеев и не менее грозные ответы шамана Роака. Правда, сам пошевелиться пока не могу ни разу. Вот так влип. Как бы и мне под горячую руку чего-нибудь убийственного не прислали со стороны непростительно близкого фронта. Так, нужно что-то немедленно предпринять!

Только это я совсем уже собрался применить какой-нибудь, невероятно хитрый и особо секретный, приемчик с целью личного, условно-досрочного освобождения, правда, не совсем еще ясно какой именно, как вдруг БАЦ! Под бодрый аккомпанемент совсем уж громоподобного и невероятно сверкающего, коварного мега-заклятья, с меня разом слетает всякая надоедливая неподвижность. Ага, по всему выходит, «злым» эльфам таки удалось окончательно ушатать гадкого Роака! Причем, не исключено, что с вполне себе летальным исходом для вредного шамана. Не иначе застарелый речевой тик его таки подвел в самый ответственный момент. Но не успел я даже подняться и отряхнуться толком, как нечто, подозрительно холодное и излишне колючее, легонько упирается мне в основание черепа, надо отметить, весьма недвусмысленно.

– Замри, человек! – нежный, но бестелесный пока голосок явно принадлежит некоей девице, предположительно эльфийской национальности, иначе, зачем бы ей так откровенно и оскорбительно обзываться «человеком». – Даже не дыши!

– Ага, это ты толково придумала, – легко уклонившись от неминуемо последовавшего молниеносно-колющего удара жутковато зазубренной пикой, стремительно разрываю дистанцию, но совсем убегать не спешу, с эльфами я вроде как не ссорился, посмотрим. – Если совсем не дышать, то очень скоро можно попасть в Запредельный Чертог, прямиком на внеплановую аудиенцию к Небесной Матери! Я против этого, решительно против.

– Стоять! – да что ж это такое, опять имеем ярко выраженный смутный эффект дежавю: небрежно воткнув бесполезную пику в плотный песок, в меня целится, из весьма навороченного лука, очаровательная зеленоглазая блондинка. – Одно движение, и получишь разрывную стрелу в глаз! Я не шучу.

– Рина, вот ты где! Тебя ее высочество очень сильно ищет, – к нам присоединяется очередная эффектная эльфийская красотка пепельной масти, в полном чешуйчатом доспехе и с длиннющим составным луком, – Ух ты, а кто это тут у тебя?!

– Да-а, орочий прихвостень, – с нескрываемым презрением цедит сквозь великолепные зубки сердитая из-за промаха Рина, – сбежать хотел…

– Ну ясно, тогда и его с собой бери! Да быстрее давай, Аманиэль сегодня отчего-то совершенно не в духе, – вполголоса доверительно вещает вновь прибывшая черноокая, волнительная воительница, – Она сейчас у восточной границы священного Города, поспеши!

– Люялинь, мне твоя помощь нужна с конвоированием. Уж больно этот паренек шустрый и подозрительный, – Рина не спеша приближается ко мне по широкой дуге, заходя за спину. – На колени, человек. И не вздумай на этот раз сопротивляться, мерзавец!

Под прицелом сразу двух весьма симпатичных, но довольно грубых эльфийских барышень, плотно связанный и наспех обысканный, понуро плетусь обратно в сторону места моего сегодняшнего, такого чудесного пробуждения. День задался с самого начала. Вот мало мне любознательного, но дефективного орочьего шамана, так еще и на приватное свидание к загадочной эльфийской принцессе зачем-то волокут. А она, по последним прифронтовым сводкам, сильно не в духе нынче. Это ж страшно подумать, что из всего этого может получиться. Нет, ну положим, незаметноосвободиться даже от печально знаменитой эльфийской «паутинки» – раз плюнуть. Благо, кое-что полезное в голове моей дырявой восстановилось-таки. В принципе, могу даже без особых членовредительств обоим остроухим провожатым по попе надавать: не до миндальных придыханий и галантных расшаркиваний теперь. Только вот что потом? Бегать до посинения по всем окрестным лесам, горам и пустыням, одновременно от злых эльфов и приставучих орков? Кстати. Условно поэтичное имя эльфийской венценосной особы, небрежно упомянутое одной из вредных девиц всуе, абсолютно неожиданно отозвалось в моей ушибленной памяти неким странным и необъяснимым, но отчего-то теплым, воспоминанием. А ну как мы с ней знакомы? Нет, совершенно точно поспешничать теперь не стоит совсем. Авось, прояснится еще чего-нибудь новое и доселе неизведанное. Думаю, стоит-таки дождаться скорой и неминуемой встречи с гражданкой Аманиэль, а уже потом дуремарить по обстоятельствам.

До намеченных обитаемых окраин близлежащей ойкумены топать приходится полных четверть часа. Далековато же меня мерзкие орки успели заныкать. Кабы не самоотверженные эльфийские разведчицы, вообще заблудиться бы мог к такой-то прабабушке. Стоит поблагодарить их при случае. Во, понастроили пирамид разных, да усыпальных дворцов всевозможных. Столько труда и бабла вложено, просто караул. Да-а, с размахом в старину строили, впечатляет! И что характерно, все до одной гробницы целехоньки! Ни одна не разграблена. Все печати на месте. Знать бы еще, откуда у меня такая уверенность…

Излишне свирепое кусачее солнышко наконец-то соизволило убраться из зенит, а и медленно, но неотвратимо, начинает свой ежедневно-неспешный забег к финишной отсечке бренного бытия. Пришли. За внеочередной, циклопической, без никаких преувеличений, угольно-черной пирамидой, в густой благодатной тени основательно разбит большой полевой госпиталь, не менее полевой штаб и вполне себе даже полевая кухня. Кстати, благоухает местный общепит на редкость вкусно, у меня даже в пузе начинает сердито бурчать и призывно квакать. Ощутимо и весьма громко. Окружающие начинают недоуменно оборачиваться. Ну и пусть, я вон вообще даже не помню, когда крайний раз питался.

В самой середке весело клокочущего мобильного лагеря, в единственном полноразмерном шелковом шатре эксклюзивной защитной окраски, царят легкая суета и напускное безразличие. Эльфов кругом снует весьма нешуточное количество. Мужики устало ходят строем, но без песен. Женщины передвигаются исключительно попарно и вразвалочку. Со всех ключевых направлений деловито тащат разнообразные припасы, многочисленные трофеи, свеже отыскавшихся раненых и немногочисленные тела павших. Военнопленных, акромя меня, отчего-то не видно. Рина решительно марширует к королевскому шатру. Люялинь, довольно немилосердно подталкивая меня в спину твердым латным кулачком, следует тем же фарватером. Итак, судьбоносная встреча близка.

Внутри штабного шатра неожиданно прохладно и свежо. Песчаный пол с особым тщанием выстлан толстыми плетеными матами цветочно-травянистой фактуры. Весь присутствующий персонал нехотя расступается перед уверенно вышагивающей остроухой блондинкой. У противоположного ската, на малом походном раскладном троне, заботливо устланном какой-то кипельно белой, пушистой шкуркой, небрежно восседает в напускной царственной скуке, гордая и совершенно великолепная принцесса. Матовое серебро богатого с витиеватой позолотой пластинчатого доспеха приятно гармонирует с ее ярко-алым плащом и двухцветным полковым знаменем у изголовья трона. Прекрасные, лазурные глаза Аманиэль светятся таинственным огнем наивысшей власти. Их выгодно оттеняет мягкое мерцание кобальтовых кристаллов в крупных перстнях и древнем защитном амулете на грациозной шейке. Милая и до боли знакомая белокурая девушка! Нет, не зря я решил заглянуть на этот официальный прием. Наконец-то, буквально все многочисленные, но чрезмерно разрозненные, воспоминания и дежавю сложились в одну, более-менее целостную картину мироздания.

Имею стойкое, прямо-таки навязчивое ощущение, что уж теперь-то точно все окончательно наладится и станет совсем и даже весьма хорошо. Во всяком случае, будем очень надеяться!