— Можем поехать ко мне.

— Отлично. Едем к тебе.

— У тебя все нормально? — спросила она, наконец.

— Да. Но ты правильно угадала. Понимаешь, я за время выборов слишком много выпил кофе. Я хочу спать, а не могу. Представляешь, какое у меня состояние. Кофеин — ужасная штука. Я не на высоте. Я бы проспался, но спать не могу. Думать я тоже не могу. У меня голова болит от мыслей.

— Выпей валерьянки.

— Выпью. Обязательно выпью.

— Помнишь кафе?

— Какое кафе?

— Там, на микрорайоне, куда мы поехали?

— Да. Помнишь такси?

— Да. А гостиницу.

— Да, — вздохнул я, — я помню, но сейчас воспоминания у меня как-то помутнели.

— Ты точно переработался.

— Да.

Потом я представил себе благополучный развод с Викой, и…

«…они были счастливы до конца дней».

Был быт. Были кастрюли. Были пеленки. Были скандалы. Были примирения. А потом наступила тьма. И, все ж, они были счастливы, вступая в эту тьму. Но тьма — это здорово. Это настоящий наркотик, а котором можно бесконечно мечтать.

Встретив еще один бар, я вошел, взял пива. Закурил. В голове стремительно наступали сумерки. Люди уже начинали понемногу двоиться. Мечты усиливались. Они походили на мячики, которые можно было подбрасывать в воздух и жонглировать. Я начинал разговаривать сам с собой.

— Ты здесь, — сказал Antysoft моим воображением, — чувствуешь ли ты, что во мне есть сила и основательность?

— Да, — ответил я.