Старик сказал, что потомки Разъединителя передавали из поколение в поколение главный завет: оружие, побеждающее всё и всех – храбрость. Истинная же храбрость – один из синонимов чести. «Люби Родину больше жизни, сердце отдай людям, душу – Господу Богу, а честь оставь себе». Старик ещё добавил от себя, что ЧЕСТЬ в истинном значении слова – исключительно ёмкое понятие, в которое вмещается всё – и совесть, и долг, и самоотверженность… И что именно честь – единственное, что никто у человека не сумеет отобрать. Обесчеститься можно только по своему собственному желанию. Иван внимательно слушал, молчал, и только когда Колян сказал, что эта самая истинная честь – исключительно наше свойство, эксклюзивно эрсеровское…

Гривастый ответил лысому, что может оно и так, однако ещё предки наши, земляне, во всей красе демонстрировали постоянную борьбу чести против зависти. Мы, эрсеры, ничуть не изменились. Два полюса спектра нашей натуры… «Падающего подтолкни. Так говорил Фридрих Ницше». Это тоже мы, человечество Солнца III…

Колян сказал на это, что да, оно так, вообще-то мы, человеки, вроде бы такие же животные, как и все, НО. Есть что-то в нас такое, что возвышает нас К Звёздам. Приближает к Богу. Бог и животное в одной клетке – модель человеческой души… И добавил, что предок-Разъединитель говорил, что человека убивает не оружие. Человека убивает человек. Оружие, дескать, появляется после мысли, что надо это оружие изобрести и применить. Что возвращает нас к главному завету, трактующему храбрость как всепобеждающее оружие…

Иван проворчал на это, что да, во времена предков было легче на дороге бога встретить, чем порядочного человека. Впрочем, после раздумчивой паузы добавил он, – с тех времён произошло единственное существенное изменение. Теперь и бога фиг повстречаешь. Забыли боги эрсеров, отвернулись…

А потом они вдруг заговорили о каких-то тамплиерах. Вроде был такой легион в седой древности, до космической эры ещё. Основной задачей его воинов было отражать нападения ИЗВНЕ. Хранить человечество от посягательств иноземного зла. Исторический факт. Я, правда, в упор не понимаю, какие-такие Иные могли угрожать нашим в докосмические века?.. Что ведали о внешнем зле эти самые монахи-тамплиеры, на полном серьёзе готовясь отражать атаки извне?! Причём не одни они. На Родине же, в гористом штате Тибет, был там такой, обитали другие монахи, которые сидели в своих пещерных кельях и типа как усилиями духа держали щит, прикрывавший Землю… от кого бы вы думали? Ага, именно от внешнего врага. Ещё один исторический факт, как сказал старик. И заверил Ивана, что святое дело тамплиеров и прочих древнеземных защитников человечества продолжали имперцы ЭрсСтеллы, в том числе Разъединители, в распоряжении которых имелись мощнейшие средства противодействия.

Ремарка по ходу, не могу удержаться, ребята, скажу: подозреваю, что имелась у них не только способность разъединять миры, но и много чего ещё. Потому и звались «Аннигиляция». Полный абзац, в смысле. Слезай, приехали.

Иван спросил, но скорее сам себя, чем Коляна, о том, КТО защищает нас, эрсеров, СЕЙЧАС? И сказал старику, что если продолжать экскурсы в историю, то напрашивается ассоциация с древними народами-изгоями, например, евреями, а также ирландцами, предками его маленькой отсутствующей напарницы… Цитирую дословно, хотя ни черта не понимаю, что он этим хотел сказать. Так вот, Земля теперь как запретная прародина, на которую не имеют доступа эрсеры, и скитаются поэтому. Эрсеры, мол, как евреи в Сети Миров. Только вот тех водили пророки всякие, вожди, Моисеи да Бен Гурионы, а кто водит нас, эрсеров? Кто нас защитит и направит, КТО? И вообще, стоит ли спасать таких уродов?.. Может, правы тяшки, когда вбивают в умы концепцию, что родившиеся не на Земле человеки – уже НЕ ТЕ, неполноценные, всего лишь ублюдки землян. ЗЕМЫ, одним словом. Сокращённая версия человека.

Старик сказал Ивану, чтоб не кипятился: «А то, видать, распалясь собственными словами, ты себя уже чувствуешь одиноким бойцом на последней баррикаде цивилизации. Это потому, что ты, Ваня, ты-то не ублюдок. Ты знаешь, во что превратился мир, в какую помойку, в реальности которой мы долго стыдились признаться, но время мстить пришло, и молчать – преступление. А мир, он всегда находится в состоянии усталости от ложных богов, мир всегда ждёт мессию…»

«Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого не жалеем, – сказал Иван. – Нас нужно направить, ты совершенно прав, Коля».

«Вот и слушай меня, сынок. Очень плохо сейчас стало. У Вселенной бурая, налитая страхом аура. Надо лечить. Не говорить плохих слов, не думать плохих мыслей, не совершать плохих поступков, помогать Богу побеждать животное. Если люди не будут этого делать, произойдёт фатальный катаклизм – Космос отменит Сеть Миров».

«Ты с таким знанием дела говоришь… Откуда такая информация?»

«Всё находится В НАС. Я прожил долгую и трудную жизнь, и многое понял… От хорошей жизни не станешь искать собеседника в себе – страшный это собеседник, беспощадный…» – отвечал дед Колян.

И прочую подобную заумь нёс. Они продолжали обмениваться мудрёными фразами, но я с этого момента уже с трудом воспринимал. Ямища мозги затуманила, пальцы привычно потянулись к грязи, чтобы воткнуться в склизкую мякоть и щупать, щупать… Они обо мне забыли, увлечённые диалогом, и это моментально отразилось на состоянии. Помню ещё, что старик сказал о том, что поэтизация смерти в натуре человека заложена. Это ж надо, мол, додуматься, назвать смертоносное оружие «Утренней Звездой». Иван добавил, что поэтизация не только смерти, но и любви. Две самые важные, мол, темы. Собственно, всего-то их ДВЕ…

Мне кажется, что они далеко не всё вслух произносили. Каким-то образом они ухитрялись и молча общаться, параллельно разговору. Но я-то был всего лишь свидетелем случайным, а не полноценным собеседником…

Потом ещё сквозь дурман прорвалось: «…да что б Иные без нас делали! Они абсолютно всё у нас позаимствовали, хотя никогда в этом не признаются. Даже черты характера, привычки и бытовой уклад». Не знаю, к чему это относится. И ещё помню, как дедушка Колян Иванов сказал: «Православные – избранный народ нашей эры, призванный наставить человечество на правильный путь. Впрочем, не впервой нам. Мы, восточные славяне, спокон веков особую миссию выполняем. Может, мы и есть пресловутая совесть человечества. И ты, как один из нас…», на что Иван покачал головой и грустно так ответил: «Нет, мне заказали Землю, и я должен её сдать», чем вызвал не менее грустный комментарий деда: «Да ты Иван, родства не помнящий», и уже упомянутое мной заявление, что уж он-то, Колька, родство не забывает… А дальше старик выдал цитатищу из наследия, я аж офигел. Пробрало меня. До такой степени, что в башке прояснилось. Я вообще фигел с самого начала, со всего их разговора, но тут особенно. Уж очень МОЩНО выдано было. От сердца, от всей полноты души, с таким знанием темы, Ё-моё, извиняюсь за каламбур. Вспомнил он и обо мне в тот момент. Не с одним же Иваном делился, я же хоть и случайный свидетель, однако свой же, эрсер, да к тому же слав как-никак, восточный даже. Сашка Кудрявцев я, в конце концов, или Алекзандер Карлисон какой-нибудь?!

– Не кричи, мы хорошо слышим. Поделись и ты с нами.

ТАК ГОВОРИЛ АРКАДИЙ СУРОВ, – подписался старик.

Выдержал положенную, традиционно отведённую на запоминание частицы наследия паузу, и уточнил, что стихотворение этого святого он процитировал, потому что оно как нельзя лучше тему иллюстрирует. В принципе же он, как и многие скайеры, считает себя адептом САС. Жил и писал в начале космической эры такой человек, псевдоним на самом деле аббревиатура, и расшифровывается как «Сергей Анатольевич Стульник». До-олго потомок Разъединителя искал ближайшего по духу древнеземного автора, был адептом Александра Дольского, Имре Кальмана, Инны Черкесовой, Альберта Скворцова, других святых чтил, но сюда вот, в Яму добрался – обретя по пути воистину СВОЕГО духовного предка. Каждый эрсер рано или поздно находит наиболее близкую и родную, драгоценную частицу Наследия, перебрав на дорогах духовного поиска множество других. Для того и делятся друг с дружкой, чтобы помочь отыскать…

«Слушайте, парни. Я вам сейчас подарю частичку «на посошок», – сказал дедушка, кряхтя, поднялся наконец на ноги, я и не подозревал, что он ещё способен ВСТАТЬ, но он встал, и поднял голову, посмотрел вверх, где за границей Ямины уже давным-давно звёзды поблёскивали; не отрываясь от ночного неба, негромко, но очень уверенно сказал зачем-то: – Иван, ты сердце моё не трожь, я тебе уже отдал всё, что мог, – и так же негромко прочитал:

– Ты прекрасно помнишь цитаты… Санька.