— До свидания, Энни. До свидания, милая!

Два дня спустя, в Хьюстоне, он провел утро с Хэлом Мейгсом, своим однокашником по Йелю.

— Повезло тебе, старикан, — сказал Мейгс за обедом, — я сейчас представлю тебе такую симпатичную спутницу, какая тебе и не снилась; а едет она до самого Мехико.

Упомянутая барышня откровенно обрадовалась, когда выяснила на вокзале, что возвращаться будет не одна. Они с Томом поужинали вместе в поезде, а потом целый час играли в «пьяницу»; однако когда, в десять часов вечера, она внезапно обернулась к нему от дверей его номера люкс с определенного рода взглядом, откровенным и недвусмысленным, и долгий миг стояла там, задержав на нем этот взгляд, на Тома Сквайрса внезапно нахлынуло совсем не то чувство, которое от него ожидалось. Ему отчаянно захотелось увидеть Энни, позвонить ей на минутку, а потом уснуть, зная, что она юна и чиста, как звездочка, и мирно спит в своей постели.

— Спокойной ночи, — сказал он, стараясь тоном не выдать отвращения.

— А!.. Спокойной ночи.

На следующий день он прибыл в Эль-Пасо, пересек на автомобиле границу и добрался до Хуареса. День был солнечный и жаркий; оставив чемоданы на вокзале, он зашел в бар выпить чего-нибудь со льдом; пока он потягивал напиток, из-за столика за его спиной раздался тягучий девичий голос:

— Вы м-мериканец?

Он, еще входя, заметил, как она сидит, навалившись на стол; теперь он обернулся — перед ним была девица лет семнадцати, откровенно пьяная, однако явно из благовоспитанных, судя по речи, пусть запинающейся и невнятной. Бармен-американец доверительно наклонился к нему.

— Прямо не знаю, что с ней делать, — поведал он. — Явилась сюда часа в три с двумя юнцами — один, похоже, ее мил-дружок. Они поругались, юнцы удалились, а она с тех пор так тут и сидит.

Тома передернуло от отвращения — какие же все-таки у этого поколения отвратительные, низменные нравы. Девушка-американка сидит пьяная, брошенная в сомнительном иностранном городке, — если подобное возможно, такое может произойти и с Энни. Он посмотрел на часы, поколебался.

— Счет она оплатила? — спросил он.

— Должна за пять порций джина. А если ее дружки вернутся?

— Скажете, что она в отеле «Рузвельт» в Эль-Пасо.

Он подошел, положил руку ей на плечо. Она подняла глаза.

— Вы похожи на Санта-Клауса, — произнесла она отрешенно. — Но вы ведь не Санта-Клаус, да?

— Я отвезу вас в Эль-Пасо.

— Ну… — Она призадумалась. — С виду вы безобидный.

Она была совсем юной — розочка, промокшая насквозь. Ее дремучая неосведомленность о древних фактах и древних угрозах бытия чуть не довела его до слез. Размахивает нетвердым копьем на пустом ристалище, а соперников-то давно нет. Такси слишком медленно продвигалось сквозь ночь, внезапно наполнившуюся ядом.

Объяснив, что к чему, недовольному ночному портье, он вышел из гостиницы и отыскал телеграф.