Один палец был заменён двумя, а движения стали быстрее, резче, интенсивнее. Во мне началась подниматься буря, которая вот-вот снесёт всё и вся. Я хотела его. Роже, в себе. Полностью и без остатка. Жаждала ощутить стальную твёрдость, желанную так в этот момент.

Пальцы исчезли, и я захныкала от «пустоты». Ксавье хрипло рассмеялся.

– Я долго ждал, мечтая об этом…

Он опустился на колени и опустил трусики вниз по ногам. Раздвинул руками мои бёдра и языком коснулся клитора. Медленно, никуда не торопясь, он очерчивал круги, возбуждая вновь.

Буря вновь зародилась в моем теле, когда язык мужчины погрузился в лоно.

– Такая… Моя…

Его слова, движения, стоны… Я немела при каждом прикосновении этого человека. Выгибаясь дугой, показывала, насколько я близко. И вот, его пальцы проникли меня, а зубы слегка прикусили клитор… По телу мелкая дрожь, в ногах слабость, глаза прикрыты и слёзы. Счастья? Неловкости? Удовлетворения?

Мне было всё равное, что у меня уже не такая, как раньше, упругая грудь. Что на теле были растяжки, что я давно не занималась сексом и вообще в этом деле неопытна. Но я чувствовала, что желанна и любима.

– Тебя надо включить в моё персональное меню. На десерт. Обмазать сливками и наслаждаться без перерыва.

Мужчина поднялся и обнял меня. Моя голова покоилась на его груди, его руки перебирали мои волосы.

Резкий щелчок заставил нас вздрогнуть.

– Я думаю, мы пришли как раз вовремя, – заметил звонкий ехидный голос, – Кажется, всё пропустили.

Я заскрежетала зубами.

– Казанова! Ржевский! А ну, блин вышли из комнаты, – рявкнула я.

Алиса рассмеялась.

– Шеллс! А ты покраснела!

– Вон! – крикнула я, – Боже, как стыдно.

– Стыдно, когда видно, – с умным видом заметил Ксавье.

Я спрыгнула с подоконника, натянула трусы, застегнула лифчик, завязала намертво халат.

Мы вышли с Делакруа к Алисе и Арти. Те стояли в обнимку и довольные. Видимо, утро у них прошло очень даже хорошо.