Артур всегда умел найти к ней подход. Талант, наверное. Многие подумали бы, что я мать истеричка. Нервная до одури, постоянно взрываюсь…

Жизнь довела. Сильно так. Пять лет назад мы прилетели в Москву. Как сейчас помню тот день. Шёл дождь, и было очень холодно. Город встретил нас огнями, люди хмурыми лицами, а семья Артура… Была недовольна багажом в виде меня. Мать Арти оказалась той ещё сукой, которая многие месяцы пыталась выдавить из сына деньги. Естественно, не обошлось без судов. Не знаю, как можно так относиться к собственному ребёнку. Желать смерти тому, кого сама произвела на свет. Хотя чему я удивляюсь, у самой родители не лучше. Первое время я приспосабливалась к новому дому, стране. Артур сразу же нашёл для меня курсы, и водитель возил меня туда каждый день. Я была только рада. Необходимо было занять мысли, и изучение языка этому способствовало. Я хотела работать, жить, а значит, и понимать эту страну. И для меня языковой барьер был проблемой номер один.

Так прошёл месяц упорного изучения русского алфавита, достопримечательностей столицы. Артур полностью был поглощён работой. Уезжая рано, возвращался поздно вечером. Мы много разговаривали, он делился проблемами в компании. Я слушала, высказывала свое мнение. Время текло, а я, сидя в своей скорлупе, совсем забыла, про женский цикл. После месяца проживания в России, задумалась. Помню, был четверг. Я проснулась от мысли, что давно не было тех самых женских дней, когда болит живот и ломит спину. Точнее «гостей» не было три месяца. Меня обдало холодным потом, и руки затряслись. Дыхание сбилось, слёзы хлынули из глаз. Артур уже уехал на работу, а до ближайшего магазина нужно было ехать на машине.

Я позвонила другу и выдала свои подозрения. Он бросил все дела и вернулся домой с тремя тестами на беременность. Все они показали две полоски. Сердце вновь пропустило удар. Я не могла поверить, что беременна. Это было так глупо, так предсказуемо и так неожиданно. Ругала себя, что не проверилась сразу. Видимо, забеременела в тот день, когда Ксавье меня грубо отымел, и выбросил как ненужную вещь. Кроме него, ни с кем не спала, потому что просто не могла себя пересилить. Да и глупо было прыгать в койку сразу же после того вечера раскрытия масок и полного уничтожения меня.

Недолго думая, решили оставить ребёнка. Он ни в чём не виноват и не узнает о своем отце. Артур предложил пожениться. Во-первых, так у меня появится российское гражданство, во-вторых, это ему поможет в бизнесе, в-третьих, изменится моя фамилия и если Делакруа захочет вдруг меня найти, не сможет.

Собственно, меня убедили, и я дала Арти свое согласие. Мы стали супругами через месяц. Мужчина смог договориться, чтобы нас пропустили вне очереди. Через семь месяцев родилась Кэти. Долго думала, как назвать дочку. Ведь она живёт в России и родилась тут. Как мне не нравилось имя Жизель, назвала Катюшей. И осталась довольна своим выбором. За весь этот период я научилась говорить по-русски. Обрывочно, путая падежи, переиначивая слова. Но меня могли понять. И спустя ещё четыре года, уже хорошо разговаривала на чужом языке. С акцентом, но от него не избавишься. Практики тут хоть отбавляй. Но главное, жажда знаний и общения.

С Артуром у нас хорошие, тёплые и дружеские отношения. Я не хотела, чтобы мы становились мужем и женой в полном значении. Арти был согласен. Знала, что мужчина меня полюбил, но он понимал, что я не могу… Не прошло ещё столько времени, чтобы у меня появилось желание с кем-то лечь в постель. Воспоминания хоть и не свежи, но вызывают чувства омерзения. Я больше не верила в любовь, как у Адама и Евы, но доверяла Артуру. Он единственный, кто знал меня и все обо мне. Это больше, чем любовь. Это признательность, дружба, вера. Это выше, чем секс. Он всё разрушит. Нашу дружбу, наш мир, который создавался годами. Катенька воспринимала Арти, как отца, кем он и был. Правильно говорят, что родитель не тот, кто родил, а тот, кто воспитал, заботился и в трудную минуту всегда был опорой. Не думаю, что доченьке нужно знать, что она появилась на свет через насилие. Никому такое не придётся по духу. Потому что, это страшно.

За прошедшие пять лет многое изменилось. И эти изменения мне нравились. Я не чувствовала себя загнанной лошадью, не боялась ходить по улицам, говорить, что думаю.

Я жила в прекрасном частном доме с очаровательным садом и декоративным фонтаном. У нас был закрытый бассейн на цокольном этаже. Спальня полностью модернизирована по моему вкусу. Белые обои в маленький голубой цветочек, белый тюль аркой и шторы насыщенного цвета морской волны. Мягкий светлый ковёр под ногами, двуспальная кровать с шёлковым постельным бельём цвета грозового неба. Картина с морским пейзажем над изголовьем. Шкаф-купе, который совсем недавно заменил детскую кровать. Большое зеркало на стене. Красивое, изысканное. Приятно в него смотреть и видеть проделанную работу над собой. Я уже не та Шелли Боннер, которая всеми силами пытается сохранить жизнь брату. В зеркале на меня смотрит не маленькая загнанная девушка, а взрослая красивая женщина. В глаза сияет любовь и уверенность, губы изогнуты в довольной улыбке. Волосы… Раньше были длинные, волнистые, каштановые. Сейчас стильное удлинённое каре медового цвета с отливом в рыжину. Весь образ, сотканный поэтапно давал мне собственную самодостаточность. И, как владелица элитного ресторана в Москве, соответствовала статусу.

Мой ресторан «Paris» славился изысканной французской кухней. Артур подарил мне его на первую годовщину свадьбы.

Пройденные годы отпечатком ложились на мои плечи. Сколько раз я говорила Арти о разводе. Зачем ему фиктивный брак? Мы не спим вместе, да и чувства у меня к нему сугубо дружеские. Но мужчина не желал меня отпускать. А я хотела, чтобы он полюбил кого-нибудь, создал семью. Хоть он и любил Кэти, как собственную дочь, всё же она не от него. Меня это волновало, по сей день. Чувствовала себя нахлебницей, хотя с горе пополам отдавала долг. За что? За ресторан. Несмотря на то, что это подарок, я хотела собственное дело. Чтобы меня воспринимали не как, жену Артура Ржевского, а как Шарлотту. Собственно всё так и было, но я не чувствовала себя хозяйкой своей судьбы. Если мне нужно платье, Артур его покупал. Вмиг обмолвилась про отдых, получаю билеты в Грецию. И так каждый раз. Раньше я всего добивалась посредством собственных сил и возможностей. А сейчас, будто живу на перине, как принцесса. Артур тоже хорош. Зная, про его чувства, в них не верила. Его до сих пор мучала в буквальном смысле первая любовь. Алина Лебедева. Она пару раз пыталась вразумить его. Вернуть. Но Артур был не из тех, кто прощает такие промахи.

Мой муж тоже изменился за пять лет. Стал серьёзным, уважаемым бизнесменом. Это не тот паренёк, который мне помог, который смешил и утешал меня в минуты отчаяния.

Улыбнулась воспоминаниям.

Сегодня за окном характерная для русской осени погода: грозные тучи и проливной дождь. Катюша в такие дни очень капризная. Но главное, у нас троих сегодня выходной. Два раза в неделю я полностью посвящаю дочке. В будни дни с ней няня. Водит в сад, забирает и дожидается или меня, или мужа.

Я вышла из комнаты, закрывая за собой дверь. Внизу были слышны голоса семьи. Катя что-то громко рассказывала Арти, а тот, посмеиваясь, поправлял девочку.

Когда только малышка появилась на свет, приняла решение учить её сразу двум языкам. В жизни пригодится. Так что, по субботам я говорила с ней сугубо на французском. Сегодня воскресенье и просто хотелось наблюдать за улыбками любимых, за ямочками на дочкиных щеках, за светящимися глазами Артура.

Спустилась по витиеватой лестнице и прошла на кухню. Супруг и Кэти сидели за большим круглым столом и наворачивали приготовленный Дарьей Ивановной борщ.

Женщина жила тут ещё при жизни отца Артура. Она была членом семьи. Готовила, убирала, стирала и следила за порядком. Проще говоря, домоправительница. Благодаря ей, дом всегда содержался в чистоте. На выходные она возвращалась к себе домой, чтобы мы побыли вместе. Хотя изначально я была против этого. Дарья Ивановна нам нисколько не мешала. Да и не чему мешать было. Но никто не знал, что наши с Арти отношения не пересекают границы дозволенного.

– А вот и мама пришла!

– Молочка принесла? – провопила Катя с набитым ртом.