Солнце еще не успело сесть, а у нас уже все было готово. Палатки установлены. Стол накрыт полиэтиленовой пленкой, на столе металлические миски, кружки, ложки, котелок с кулешом. Что удивительно для этого времени года — ни одного комара. Петрович пояснил, что здесь место такое, около 700 метров над уровнем моря плюс ветерок, да и воды рядом нет. Не живут здесь комары, поэтому и место для лагеря здесь выбрали.

После ужина, мы сидели за столом и чаевничали. Таежный чай на родниковой воде, да заваренный Петровичем каким-то особым способом — это что-то великолепное, которое трудно описать словами.

Я сидел за столом, наслаждался чаем и не очень вникал в разговор, который велся за столом. Но потом я услышал слова об альтернативной истории и прислушался.

Никита говорил Анатолию Михайловичу:

— Вот вы, на лекции по теории машиностроения доказывали нам, что если бы наш современник попал во времена Петра Первого он никоим образом не смог бы создать ни автомобиля, ни самолета, даже если бы обладал всеми необходимыми для этого знаниями. Что трудно для этого было создать заводы, добыть нефть, сделать бензин из нее, сделать медные провода, сопротивления? Анатолий Михайлович спокойно, как в аудитории ответил:

— Нет, Никита ничего бы он сделать не мог. И дело не в том, что у нас высшие учебные заведения сейчас не выпускают специалистов такого широкого профиля. Ты уже сам немного ответил на этот вопрос. Нужны широкие знания в области черной металлургии, цветной металлургии, неорганической химии, химии нефтепродуктов, электротехники, но и технологии производства всех необходимых материалов и деталей. Хорошо, допустим, вы ему подсунете «рояль в кустах», например, ноутбук со всеми необходимыми сведениями. Справились ли бы вы с этой задачей?

— Думаю, да, — ответил за Никиту Сергей, ведь ты будешь знать то, чего еще никто не знает, а самое главное — как это сделать.

— Хорошо, — сказал Анатолий Михайлович, допустим, ты достал необходимую легированную сталь. На каком оборудовании ты будешь изготавливать цилиндры камер внутреннего сгорания, сами камеры внутреннего сгорания?

— Как на чем? Завелся Сергей? Конечно на токарных станках. Они ведь в то время были!

— И какая точность изготовления деталей была на тех станках? Плюс, минус лапоть? Какой двигатель был у тех токарных станков? Ручной, ножной, от водяного колеса или ветряного двигателя. Деревянные балясины или шахматы на них можно было точить и все. Штучные изделия, возможно, было сделать и все. Для массового производства на заводах технологий еще не было. Технологию обработки металлов нельзя перепрыгнуть. Вначале тебе Сергей нужно было изготовить и внедрить паровой двигатель, создать точное станкостроение, а только затем приступать к производству двигателя внутреннего сгорания. Я не говорю здесь о других проблемах. Вот, например, жил в свое время гениальный человек Леонардо да Винчи, изобрел он в свое время вертолет, парашют, танк, водолазный костюм — и что? Смог он их воплотить в жизнь? Говорили, что это фантазии чудака. Но вот наступил 21 век, и энтузиасты решили проверить, работоспособны ли эти проекты. Они доказали, что все работоспособны, хотя не так совершенны как современные. Они же доказали, что их можно было воплотить в жизнь и при тех технических возможностях. Но… Но… Эти идеи никому в, то время были не нужны. И даже если бы ты каким-то образом создал автомобиль для Петра Первого, он так бы и остался диковинкой царского двора. Ведь для автомашины, что нужно в первую очередь?

— Дороги и бензин, — сказал Никита.

— Не только, — ответил Анатолий Михайлович, — экономическая необходимость и выгода. Куда и что возить есть всегда. Сколько будет стоить ваш автомобиль? А сколько в то время стоила лошадь? Сравните цену мешка овса и 200 литровой бочки бензина в то время. Какой вид транспорта самый экономичный для данного времени? Вот этого-то вопроса наши писатели фантасты в своих романах об альтернативной истории не раскрывают и не поднимают.

— Значит, вы считаете, что никакого прогрессорства в принципе быть не может, сказал Никита, — Более высокая цивилизация или более цивилизованный человек не может поднять менее цивилизованных до своего уровня?

— Конечно — ответил Сергей, вспомните как цивилизовывали испанцы, англичане, французы американских индейцев или негров в Африке. В лучшем случае делали рабами, в худшем — уничтожали.

— Ну не все так мрачно, вмешался я, — есть и другие примеры. Возьмите, например, народы Севера СССР, народы Приамурья, которые я хорошо знаю: Нанайцев, ульчей, нивхов, удэгейцев, орочей, нигидальцев — самую маленькую народность мира. Что им принесла русская цивилизация, что им принесла Советская власть? Рабство, уничтожение? Нет. Письменность, достижения русской культуры, высокий уровень медицинского обслуживания, образования. Даже бытовые условия в виде деревянных домов и печей. При этом не обошлось без определенных издержек. Но от этих издержек в равной мере пострадал и русский народ.

Затем речь зашла о Робинзоне Крузе. Цивилизовал ли тот Пятницу или нет, и мог ли он цивилизовать племя людоедов, которое преследовало Пятницу.

Я встал из-за стола и решил прогуляться по тропинке, идущей наверх, к столбам. Ее мне вечером показал Петрович. Захотелось выйти на открытое место и полюбоваться на звездное небо, к которому я всегда не был равнодушным. Заглянул в палатку и взял с собой фонарик. Заблудиться я не боялся, так как в темноте горел костер и всегда можно на него выйти. Оставив спутников за столом, я пошел по тропинке. Пройдя по тропинке метров 60–70, я уже хотел возвращаться, как слева, среди деревьев, я увидал просеку, ведущую прямо к звездам. Я подумал, что это выход на поляну и шагнул туда. Лучше бы я этого не делал. Я полетел вниз и потерял сознание.

Очнулся от жуткой боли в левой ноге, болела спина, правой ноги совсем не чувствовал. Я лежал на острых камнях, и казалось, не мог шевельнуться. Фонарик куда-то улетел, ничего видно не было. Я попробовал крикнуть, но из горла вырвался только слабый стон. Я понял что случилось. Тропинка шла вправо, а слева обрыв с площадкой. О ней помнится, говорил Петрович, что оттуда можно снять великолепную панораму. Я обругал себя за легкомыслие. Мне стало стыдно, что я по своей глупости испортил товарищам отдых. Когда меня еще найдут. Тем временем я ощупал свои ноги. Левая, кажется, была сломана. На правой ноге лежал здоровый камень, который я с большим трудом столкнул с ноги. Однако это не помогло. Правая нога не шевелилась и я ее не чувствовал. Песец котенку, подумал я и попытался передвинуться на более удобное место. Передвигаться я мог только с помощью рук. Но при первом, же движении острая боль в правой ноге вырубила мое сознание. Сколько я пролежал не знаю. Очнулся оттого, что откуда-то сверху падала вода. Дождь — понял я. Нужно отсюда выбираться. К моим переломам еще не хватает промокнуть и скончаться от переохлаждения или подцепить воспаление легких. Но если я заползу в пещеру, тогда меня не смогут найти сообразил я. Значит нужно оставить метки. Я сорвал с себя порванную камуфляжную куртку, оторвал капюшон и привязал его к ветке кустарника на месте падения. Остальную куртку порвал на полосы, которые решил оставлять по ходу своего движения.

Я пополз к скале, надеясь там найти какое-нибудь укрытие. Мне повезло, метров через восемь я наткнулся на какое-то углубление в скале, вроде грота или пещеры. Мелькнула мысль, а что если пещера занята и мне навстречу выскочит хозяин пещеры? Но затем подумал, что сейчас август, все звери сыты и по пещерам вряд ли прячутся. Однако в пещере сверху тоже текло и я, придавив камнем, кусок куртки, пополз подальше, надеясь, что найду сухое место. Сколько полз, не помню, одежда вся была мокрая, меня уже била мелкая дрожь, когда моя правая рука наткнулась на округлый предмет, который я принял за корень дерева и потянул на себя. Плита, на которой я лежал, перевернулась вместе со мной, и я опять полетел вниз. Когда я очнулся, была все та же темнота, боль в правой ноге и позвоночнике, но место падения было ровное и, главное, было сухо и, кажется немного теплее, чем на улице. Затем я услышал легкое шуршание по полу и по стенам. Змеи или огромные пауки — еще успел подумать я и опять потерял сознание.

Затем я на короткое время приходил в сознание. Боли не было и мне казалось, что меня куда-то везут.