— Ты — Творец. Ты ведь давно уже это понял, ведь так? Просто не мог признаться себе. Догадывался, но не мог осознать своего предназначения. К сожалению, никто не поспешил к тебе на помощь, чтобы вовремя объяснить, что с тобой происходит.
Мастер смотрел в окно. Море, неспокойное и хмурое, швыряло на берег волны с яростным ожесточением, словно хотело навсегда смыть с лица земли этот ресторанчик и двух собеседников, буднично обсуждающих основы мироздания.
— Возможно, ты и прав, — сказал он, с трудом выговорив слова. — Но тогда кто — ты? И зачем пришел сюда?
— Я — из Анклава Судей. Мы тоже существуем на земле Истока. У нас много обязанностей… Я пришел за тобой. В храме Творцов горит твой огонь, но никто из них так и не явился открыть тебе истину. Может быть, потому что с каждым витком их становится все меньше, и они так редко возвращаются к Истоку. Пойдем, — гость встал, оказавшись неожиданно высоким и величественным, и мастер, глядя на него, застыдился своего небольшого роста, некрасивой с точки зрения человеческих островов внешности, и седых волос. Разве он похож на Творца, обитателя бессмертного Истока?
— Пойдем, — повторил судья. — Я покажу тебе дорогу.
Джерхейн, Лейт и Тройвен добрались до Шераха уже в лучах Ночного Солнца. Жара и холод, сменившие друг друга к вечеру, сделали переход невероятно утомительным. К счастью, в маленькой хижине на окраине Шераха, у верных людей, для них нашлись и подходящая одежда, и арриты, и горячая похлебка с куском лепешки.
Они устроились на ночлег в крохотной каморке, на связках трав, веток и тюках шерсти — бесценный запас, драгоценность по нынешним временам. Тройвен, которому было тяжелее всех, заснул сразу же, как только повалился на тюки. Лейт, у которой болело все, что только может болеть, долго возилась, устраиваясь поудобнее и поглядывая на Джерхейна, который соорудил себе роскошное ложе из тюков и теперь с наслаждением стягивал сапоги.
— Откуда вы узнали, где я? — шепотом спросила она, когда они оба улеглись и задули свечу.
— Каллед прислал гонца, — пояснил Холгойн. — Ройг и Даллан как раз добрались до нашего лагеря в горах. Мы пришли бы быстрее, если б могли, — виновато проговорил он, подняв взгляд на Лейт. Если бы хэльды были целы…
— Спасибо, — с чувством ответила она.
— Не за что.
— Ты знаешь, что на самом деле им был нужен не ты, а Ройг? — спросила Лейт.
— Уже знаю, — усмехнулся Джерхейн. — Он побывал на Ночном солнце — оказывается, оно называется Алуре. Островитяне надеются, что он покажет им путь.
— Ты веришь, что у него получится?
— Я уже ни во что не верю, — вздохнул Джерхейн. — Сопротивляюсь по инерции, потому что так воспитан и не умею сдаваться. Да и люди… их не бросишь. Всем нам нужна какая-то цель, смысл, чтобы не превратиться в зверье от отчаяния. Я надеюсь, что в верхних чертогах Тонхайра, там, где Колодец, мы пересидим Пришествие. Мы знаем, что именно нас ожидает, мы готовимся. Запасаем продукты, инструменты… все, что может понадобиться в первое время после катаклизма. В общем-то, никто на самом деле не представляет, как это будет выглядеть. Тэйн рассказывал, что видел в Книге ураган, сметающий все на своем пути. Даллан вычитал в летописях Ордена Феоллона описание землетрясений и огненного града. Может, в разных местах оно по-разному… Не знаю. И никто не знает.
— Островитяне знают, — сказала Лейт. — Тогда, в Зар Але… Глава клана Следящих говорил Тэйну, что произойдет, если у него получится.
— Их не спросишь, — отрезал Джерхейн. — А если и спросишь — не ответят, сволочи.
В путь они двинулись рано утром, пока было еще прохладно, однако воздух под багровым небом стремительно нагревался. Ехали медленно, жалея арритов. Труднее всего приходилось с водой. Джерхейн сказал, что все дорожные колодцы давно пересохли, а теперь в них и вовсе плещется кйти. Арриты шарахались даже от крохотных серебристых лужиц, выступавших в оврагах, ямах и трещинах пересохшей земли. Тройвен напомнил, что на развилке пяти дорог, где они планировали переночевать, есть не один, а несколько колодцев, и в последний раз, когда он проезжал тем путем, во всех на дне плескалась вода. Перекресток лежал выше по склону Илломайна, и оставалось надеяться, что так высоко кйти еще не поднялась.
К середине дня небо стало похоже на раскаленный в кузнице металл. Каждое движение причиняло боль и людям, и арритам, и маленький отряд был вынужден сделать остановку в тени двух старых хэльдов и высохшей рощицы кней. Тень от каменных арок принесла небольшое облегчение, и какое-то время Лейт и Тройвен дремали, а Джерхейн поливал арритов из баклаги с водой. Потом заставил Лейт и Тройвена сесть в седло и ехать дальше — ему хотелось укрыться в Тонхайре как можно скорее. Недолгий отдых — безвольное сидение в душной тени развалин, несколько глотков воды и кусок лепешки придали Лейт сил, и она с неожиданной легкостью взобралась на аррита.
Холгойна беспокоили не лайды, как поначалу думала Лейт, а банды местных разбойников, которые после захвата хильдами Эргалона разрослись, как грибы после дождя. Беженцы из столицы и местные жители сбивались в банды, грабя случайных путников и нападая на чудом выжившие поселения. Да и сами хильды в последнее время не брезговали разбоем, чтобы подкормиться. Дружина Холгойна старательно отлавливала и карала всех, промышлявших разбоем: Джерхейн считал, что опускаться до бандитизма нельзя ни при каких обстоятельствах.