— Теплая ты какая-то. Иди-ка спать.

Я поспешно киваю, домываю посуду и сбегаю к себе. Забираюсь с головой под одеяло, и сквозь крохотную щелочку смотрю наружу. В домике. Спряталась.

В детстве это помогало справиться с проблемами, сейчас – увы, никакое волшебное одеяльце не поможет.

Утром я давлюсь безвкусным кофе, в то время как мама говорит с Алиской по телефону. Сестра уже два года как вышла замуж за своего ненаглядного, и теперь регулярно звонит матери, чтобы пожаловаться на то, что тот не есть ее стряпню. Я его понимаю. Готовит она ужасно. Отвратнее этого — только мое утреннее состояние.

Убираю за собой посуду, собираюсь и ползу на работу. Впервые за все время мне не хочется туда идти. Я боюсь того, что все может стать еще хуже. Вдруг этот потный морж опять придет? Я не выдержу.

Перед входом замираю, пытаясь набраться смелости и хоть какой-то уверенности в себе, но в итоге все равно захожу в офис, как побитая собака. Девочки встречают меня сочувствующими взглядами, начальница — пренебрежительно-холодным. Я больше не ее любимая Лерочка. Теперь я — бестолочь, от которой одни убытки. Стыдно.

Весь день проходит как в тумане. Я лишний раз боюсь пошевелиться, и с каждым стуком в дверь обливаюсь холодным потом.

Светлана принципиально не дает мне новых клиентов. Она распределяет их между остальными сотрудницами, а мне скидывает жесть из разряда — отель на три дня в Зажопинске, с видом на помойку. Большего я не достойна. Хочется реветь, но я держусь, хотя с каждым мигом это все сложнее. На плечи будто кирпичей навалили. Ни вздохнуть, ни подняться.

Как только рабочий день заканчивается, я первая убегаю из офиса. Просто несусь сломя голову, будто за мной демоны гонятся. Вниз по лестнице, прочь из здания, мимо остановки. В голове звенит истеричное «а-а-а-а-а-а». Сердце грохочет.

Из этого состояния меня выдергивает телефонный звонок с неизвестного номера. Я уверена, что это припозднившиеся клиенты, поэтому отвечаю.

Увы. Звонившего можно назвать клиентом с очень большой натяжкой.

— Лерочка!

Голос потного хрыча узнаю сразу. По-отечески ласковый, понимающий, и на все сто процентов фальшивый.

— Здравствуйте, Аркадий Дмитриевич, — пищу в трубку, а у самой перед глазами крутится черная пелена.

Сейчас в обморок хлопнусь!

— Как ваши дела? — интересуется таким тоном, будто ему на самом деле не плевать.

— Все…хорошо.

Ну а что еще скажешь? Не орать же в трубку, что из-за него ни спать спокойно не могу, ни дышать

— Очень за тебя рад. Очень! Я чего звоню-то. Узнать, как там с моими деньгами? Когда можно приехать, забрать?

О-о-ой, мамочки.