Глава первая

Все фигурки по местам

Свой юбилей я отпраздновал тихо и скромно. Не с кем просто. Вот так вот дамы и господа. Девяносто лет прожил а рядом никого. Пустота. Как так получилось? Ну судьба наверное такая. А судьба у меня была родится в тысяча девятьсот тридцатом году в семье кадрового военного. Мой отец закончил курсы красных командиров, затем полгода ускоренные курсы при ГПУ и вот мы уже на турецко-армянской границе. Отец начальник горной заставы, матушка фельдшер в погранотряде. Ну а я себя вспоминаю лет так с пяти или шести. Солдаты, кони, стрельбы на стрельбище, собаки и постоянные тревоги.

Застава в ружье!!! Эти хриплые выкрики дежурных я пожалуй, до самой смерти не забуду, впрочем, ждать уже не долго, сами понимаете. В общем все как-то шло, шло и наступило двадцать второе июня сорок первого года.

Тридцать один рапорт. Ровно столько написал мой отец до того момента, когда на заставу прибыла группа особистов и следом за ними прибыл сам товарищ Берия. Охренеть да!!?

В общем что было нужно всесильному наркому на нашей высокогорной заставе бог весть, но пробыл он у нас всего несколько часов. За это время провел заседание в штабе и на одно звание понизил отца. Вот так-то. Как он тогда перед строем сказал? По матерному и не выбирая слов.

— Если я лично каждого мудака буду уговаривать, то мы не только войну просрем, но и страну проеб….! После чего добавил.

— Все майор, ты мне за пять часов всю печень выгрыз. Пока в капитанах походишь.

Сел в машину и укатил вместе с особистами и охраной. По малости лет я не понимал. Я не понимал, как моя матушка может просто по-человечески радоваться. Ну как!? Отца разжаловали с майора до капитана, чуть было с должности командира заставы не слетел, САМ БЕРИЯ при всех!! Перед строем!!! Вот так вот вывозил отца. А матушка счастлива.

Ну маленький я тогда был. Сорок второй год, мне двенадцать лет, я пионер. В общем надо просто жить в то время, потому как сейчас это просто не объяснить. Ну не объяснить сейчас никому почему я пацан двенадцатилетний был в диком восторге, когда увидел Берию. И не объяснить никому что после показательного разноса отца я убежал и прорыдав пару часов на полном серьезе смотрел на балки сарая и вдумчиво решал, а как бы мне повеситься. И не потому что был страх перед НКВД.

Нихрена господа. Это был просто ужас от того как я буду друзьям в школе в глаза смотреть? Мне просто БЫЛО ЖГУЧЕ СТЫДНО!! Вот так вот. И как все это объяснить? А никак. Просто примите это как факт и свидетельство человека, который тогда жил и находился внутри и страны и социально-политической ситуации. В общем мать была счастлива, а для меня тот день был самым черным днем моей жизни. Именно так. Даже потом, когда погиб отец и затем за всю свою жизнь, такой встряски у меня не было. В общем мать радовалась, что отец на фронт не пойдет, но как говорится пулю для него уже отлили. Масштабная провокация. Одновременное наступление турецких банд на участках сразу пяти застав. То есть фронт минимум двести километров в ширину. Отец погиб. Да и от заставы остались только груды кирпича и сорок израненных пограничников.

Но турок просто вбили в армянские горы и Турция так и не вступила в войну на стороне Германии. А если бы им все таки удалось хотя бы километров на пятьдесят войти на территорию СССР? Вот и я не знаю, что бы было. Так что не зря Берия приезжал и не зря потом полгода шла активная подготовка для торжественной встречи турецких гнид. В общем отец погиб, а мы уехали в Свердловск. Там работал отцовский друг. В общем матушка пошла работать в госпиталь, а я разумеется в школу. НО!! С армянских гор я привез одну историю которая стала основным стержнем всей моей жизни. Но об этом немного позднее. А пока мы с матушкой встретили сорок четвертый год. Для всей страны и в том числе и для меня это был год великих побед. Один прорыв блокады Ленинграда. Оооо. Это был праздник для всей страны. Великий праздник. Да и в воздухе уже витала ПОБЕДА. Ну а я в этот год стал беспризорником. Как такое могло случится? Все просто. В феврале арестовали, а в марте расстреляли дядю Сашу. Это друг отца и майор НКВД.

Потом уже много позже я анализировал всю эту ситуацию и пришел к выводу что дядя Саша круто так использовал служебное положение в личных целях. Просто вспоминаю какие деликатесы он нам таскал и в каких количествах. А ведь у него и своя семья была. Так что скорее всего шлепнули его за дело. Но тогда я очень обиделся и на Советскую власть и даже на товарища Сталина. А в июле вспышка холеры в одном из районов области. Матушка уехала в командировку и все. Я остался совсем один в этом мире. Ну и как вы думаете, что мне пришло в голову?

Правильно. Сбежать на фронт и там героически погибнуть но при этом обеспечить командованию как минимум решение стратегической задачи. Ну и пускай они все знают, ага. Чего там всем надо знать? Ну это я до сих пор за девяносто лет так и не сформулировал. В общем обида на всех и жгучая боль. МАМЫ НЕТ. Все в кучу. И я собрав котомку рванул во взрослую жизнь. И как ни странно не смотря на все заслоны на станциях я в октябре сорок четвертого года почти попал на фронт. В общем я уже слышал канонаду и меня взяли. Смерш взял. Мужики чистили ближние тылы нашей армии ну и я попал. Взяли меня ночью на лежке. Я кстати для того времени был неплохо подготовленным диверсантом. Ну так. Родился и до двенадцати лет жил на погранзаставе. Так что готовили меня, не делая скидок на мой возраст. Да и родителям так было намного спокойнее, а то отец вечно занят, матушка в санчасти. А я? Правильно. Пацан всепроникающий. Прямо как воздух, хех. В общем как-то так получилось, что я постоянно пасся на занятиях по рукопашному бою, стрельбе, физо и прочим премудростям армейской жизни. В общем рос я таким довольно крепким и подготовленным пацаном. Но волкодавы из Смерша и слегка так натасканный пацан? Да не смешите мои копыта. В общем я по всем правилам разбил небольшой лагерь в Карпатских лесах, затем в выкопанной под костерок ямке вскипятил чаю и заварганил ужин с завтраком. Ну что бы с утра не готовить. Потом поел, попил и завалился дрыхать. По моим расчетам я должен был выйти на позиции нашей армии через пару тройку дней. Но не судьба. Все спросят, а как тебя дорогой в Карпаты то занесло? Так куда поезда привезли там и оказался. Мне то тупо пофиг было куда ехать, лишь бы на Запад. Вот и получилось, что я оказался в ближайших тылах семнадцатого гвардейского корпуса четвертого Украинского фронта. В общем проснулся я от того что мне вяжут руки за спиной. А теперь немного подумайте. Пацан из СССР непонятно как попадает в Западную Украину, да еще и в десяти километрах от Румынской границы. Прикол да? Но это сейчас прикол, а тогда? Ну не знаю. Может быть и не расстреляли бы как лазутчика, но анкета на всю жизнь была бы испорчена, да и поехал бы я на малолетку. Вот зуб даю. В тот момент я правда о таком ничего и не думал. Я просто проснулся и засветил каблуком сапога рядом стоящему мужику по голени, а тому который меня вязал я затылком впечатал нос в лицо. Потом резво подорвался и стреканул в лес. Ну попытался конечно, через метров десять меня кто то догнал и все. Аут господа и темнота. В общем мне так не хило прилетело кулаком по моей бестолковке что очнулся я уже на телеге и судя по разговору меня везут в Черновцы.

Дескать там сдадут этого диверсанта и потом можно и выспаться. Я даже подскочил на телеге и возопил.

— Дядьки!! Какой я диверсант!!? Я на фронт добирался с фашистами воевать!! А вы значит свои да?

— Ишь ты. Свои. Свои дома сидят. А ты откуда такой вот «свой»?

— Так я из Свердловска. Батю еще в сорок втором убили, а матушка этим летом погибла. Она фельдшером в госпитале была. На эпидемию поехала ну и.