Страх вновь охватил его, и он крепко прижал ее к своему телу, ощущая, как обжигающая его ярость готова выплеснуться из него. В его сознании замелькали воображаемые образы того, что с ней делали, ее нежная плоть была рассечена без жалости. О, Боже. Его желудок скрутило, когда он, наконец, осознал, что за запах пропитал все вокруг, постоянно раздражая его обоняние на протяжении всего времени, что они находились в этом месте. Кровь. Свежая и подсохшая, несомненно, полностью покрывающая ее ноги по внутренней стороне бедра до ступней ног.

«О, Боже, помоги мне. Помоги мне. Не дай мне сдаться, не дай мне сломаться. Я умоляю тебе. Я молю тебя».

- Я-я все еще могу...

Она сжала в ладонях его член дрожащими руками, и Соломон обхватил их своими поверх ее ладошек, останавливая Хаос, чтобы она не опустилась на колени.

- Нет, не можешь, - прошептал он яростно ей на ухо, пока крепко прижимал ее к своей груди, оттесняя назад монстра, который ревел, царапая его грудь изнутри.

- Вместе. Всегда вместе, мы любим друг друга. Если ты не можешь, то не могу и я, ты понимаешь меня?! - он потребовал ответа, его губы все еще прижимались к ее уху. - Мы любим друг друга, и это значит - всегда быть вместе. Как одно целое. Как одно целое!

Он крепко зажмурился, пока сжимал ее в своих объятиях. Ее ногти впились в его шею, она задрожала всем телом.

- Я люблю тебя! - ее слова вырвались всхлипом, уступая место потоку рыданий. - Прости, - проговорила она, ее голос звучал несчастно и надломлено. - Я не знала. Я не знала, что полюблю тебя. Я не знала, что это будет так больно, я не хотела этого!

- Это не будет больно, - он напрягся, поглаживая ее спину. - Клянусь тебе.

Неистово вонзаясь ногтями в его кожу, она двинулась вниз по его плечам.

- Но это так! Это ранит! Сильнее, чем любая боль. Я не могу выносить этого! Я не желаю любить тебя, я не смогу вытерпеть этого! - закричала она, отталкивая его руки прочь.

- Хаос, прекрати, - умолял он, устремляясь в темноте к ней. - Нам нужно быть сильными. Вместе. Не сожалей о нашей любви, не смей делать этого.

- Я хочу ненавидеть тебя, - закричала она громче. - Я хочу ненавидеть тебя!

- Ты должна не ненавидеть меня, - прорычал он в этой беспросветной мгле, борясь с отчаянием. - Ты должна любить меня! - пробормотал он надломленным голосом.

Ее с новой силой охватили рыдания, пока постепенно не перешли в редкие всхлипывания, как у расстроенного ребенка.

- Я уже много страдала, - ответила она между рваными вздохами. - По правильным причинам. И я закончила подготовку, - продолжила она растеряно. - Я закончила свою подготовку, и больше в моей жизни не должно было быть столько страданий, - последние слова вырвались из нее пронзительным плачем. - Я не могу пережить новую боль и мучения... Только не это. Я недостаточно сильная. Я не могу преодолеть это испытание. Я не могу, я просто не могу, мне тааак жаль.

Соломон нащупал Хаос во тьме и крепко сжал в объятиях ее содрогающееся тело.

- Хорошо, все будет хорошо, - прошептал он, прижимая ее к себе. Как она может быть такой хорошей? Настолько красивой? На протяжении всей своей жизни она страдала от безмолвной боли, и все только для того, чтобы помочь остальным. Всем вокруг. И теперь настала его очередь испытывать страдания, которые она больше не могла принять, но желала вытерпеть ради него. Всегда готова пойти на жертву.

Он нежно погладил ее по спине, отказываясь думать о тех зверствах, что пришлось ей вынести ради якобы благого дела. Для того чтобы помочь.

- Я тебя люблю, Красавица, тебе это известно? Всю свою жизнь я ждал только тебя, - сказал он, подавляя нахлынувшие на него эмоции.