— А общак-то накрылся. Бабки Седой на свое имя в банк положил. Теперь ими разве что его наследники попользуются.

— Знать бы, где их найти, — вздохнул Лях. — деньги там немалые, людям принадлежат.

Крюкова отозвал в сторону милицейский сержант.

— Там какая-то баба. Говорит — его жена, — сказал он.

— Разберемся, обнадежил его Крюков.

Смотреть больше было не на что и друзья направились к выходу.

У ворот особняка стояла красивая женщина. Приняв идущего впереди Крюкова за старшего, она подошла к нему.

— Почему меня не пропускают? — спросила она. Это мой дом. Я жена господина Седого и приехала сказать ему, что подаю на развод. Так что ни вас, ни его надолго не задержу. Мне нужно лишь несколько подписей, чтобы ускорить дело.

Крюков покачал головой.

— В этом нет необходимости. Ваш муж, бывший муж, погиб.

Неожиданно из-за спины Крюкова вынырнул Лях. Лицо его пылало.

— Надя?

— Леша? — женщина также вспыхнула до корней волос.

Сильвер также застыл в недоумении. Крюков с силой потянул его за рукав.

— Пошли, тут и без нас разберутся.

Потом подмигнул Сильверу.

— Вот и наследник объявился. Так что с деньгами никаких проблем.

На Павловско-Разумовском рынке царило предновогоднее оживление. Крюков, Лях и Сильвер пересекали толпу, помахивая литровой бутылкой водки.

— Где вмажем? — нетерпеливо спрашивал друзей Сильвер. — И без закуски я пить отказываюсь

— Да, надо зажевать чем-нибудь, — согласился Лях.