— Ищите и обрящете… — Внезапно Анна замолчала, и Мейсон с ужасом понял, что ему теперь никогда не вернуть Анну.
Дэмьену, похоже, надоел весь этот спектакль. Повернувшись к Мейсону, он крикнул:
— А теперь отправляйся прямиком к своему Создателю. И Мейсон повиновался. Он медленно двинулся к проходу, не сводя глаз с распятия, пока не наткнулся на тело старика. Оно смердило. А фрак с белоснежной бабочкой на раздувшейся шее и высокий воротничок выглядели чудовищно на покрытом личинками трупе с уже пустыми, выеденными глазницами. Комок подкатил к горлу, и Мейсона тут же стошнило. Его рвало до тех пор, пока не пошла желчь, и Джек рухнул на колени, молясь и зажмурив глаза. Он пытался молитвой отгородиться от того кошмара, что происходил за его спиной.
Все началось с младенца, орущего от голода. Ему дали грудь, и он жадно начал сосать материнское молоко. Молодые люди, стоявшие рядом, мгновенно возбудились и принялись похотливо шарить глазами в толпе, выискивая женщин. Те мгновенно ответили на зов, и скоро тишину всколыхнули хриплые стоны животного вожделения.
Сначала это была лишь небольшая горстка людей. Мейсон видел, как Дэмьен, не обращая внимания на происходящее, отошел в сторону. Привстав с пола, Мейсон разглядел Анну, сдиравшую с себя сутану.
Мейсон невольно перекрестился, поймав себя на кощунственной мысли, что ему тоже хочется обладать Анной и что он едва справляется с диким, необузданным желанием.
Стыд охватил Джека, как только он снова поднял глаза к распятому Иисусу.
Если прав тот священник и Христос опять ходит по земле, Мейсону придется ох как тяжко. Сможет ли он замолить свои грехи?
Обернувшись, Мейсон заметил, как дряхлый старик, видимо, не способный уже к совокуплению, подобрал с пола щепку и с остервенением начал скрести ею каменную кладку церковной стены. Вскоре к нему присоединились другие, и стена задрожала под их неистовыми ударами. Сатанисты буквально растаскивали Божью обитель по кускам. Сдирая кожу с рук, они марали церковные стены своей кровью.
Дэмьен хохотал, выкрикивая проклятья, и толпа, опьяненная кровью и духом разрушения, вторила ему. Мейсон скрючился возле алтаря. Никто не обращал на него внимания. Ибо он не представлял для них теперь ни малейшей опасности. Так, мошка какая-то, залетевшая на огонек…
И Мейсон снова зажмурил глаза, а, открыв их, увидел рядом Анну. В разодранной сутане, та призывно склонилась над ним.
Анна протягивала к нему руки и, похотливо нашептывая мерзости, умоляла взять ее. Джек вдруг вспомнил свой ночной кошмар. Размахнувшись, Мейсон со всей силы влепил Анне пощечину, надеясь привести ее в чувство, однако удар пришелся по носу. Мгновенно хлынула кровь.
«Я сломал ей переносицу», — с ужасом подумал Мейсон.
— Анна, — пробормотал он, — пожалуйста, очнись. — И тут Джек заметил, что глаза ее словно ожили. Анна как будто пробуждалась от тяжелого сна.
— Джек? — Она сидела на полу, глядя на Мейсона широко раскрытыми, удивленными глазами. Одной рукой Анна утирала кровь на лице, а другой пыталась натянуть на себя лохмотья.
Мейсон протянул было руку Анне, но толпа, почуявшая кровь, отбросила Мейсона к стене.
— Анна! — закричал он в отчаянье, но силы были неравны. Сатанисты насели на Джека, они выворачивали ему руки, и он уткнулся носом в пыль, ощущая смрад, исходящий от них: зловоние грязного совокупления, смешанное с запахом крови. Какое-то время сквозь яростный рев Джек еще улавливал стоны Анны, затем они стихли.
Стервятники почуяли кровь — дальше сработал инстинкт.
И вдруг все разом прекратилось. Мейсона отпустили, и он рухнул возле алтаря. Сатанисты же в мгновение ока сгрудились вокруг Дэмьена и с восторгом уставились на него. Мейсона внезапно пронзила грустная мысль: да, похоже, юноша прав, и человечество не заслуживает права на существование. Конец ему пришел. И ладно. Впервые за свою жизнь Джек Мейсон обрадовался смерти. И молился лишь об одном: чтобы все произошло поскорее.
Сатанисты не оставили от церквушки камня на камне. Их окружали груды развалин, и лишь деревянные балки, поддерживаемые такими же мощными столбами, возвышались над обезумевшей толпой.