Вкуснотища, бля!

Когда раки сварились, я остудил их в холодной воде. А потом мы наперебой принялись расковыривать клешни и хвосты, добывая из них плотное белое мясо.

Эх, пива бы!

Я достал из-за пазухи серебряную фляжку и тряхнул её возле уха.

Пусто.

Скоро на песке возникла целая гора обгрызенных и обсосанных панцирей, клешней и хвостов.

— Умеешь ты получать от жизни удовольствие, Немой! — одобрительно сказал Мыш и икнул.

— Ну, так и вы не стесняйтесь! — улыбнулся я. — Жизнь для того и есть.

Наевшийся Чупав хмуро разглядывал свою опухшую лодыжку.

— И как меня так угораздило? — недовольно ворчал он.

— Брось! — сказал я ему. — Доберёмся до Старгорода, там Гиппократ Поликарпыч тебя живо вылечит.

— Мази бы, — сокрушённо сказал Чупав. — Так она у Джанибека в мешке. И почему мы с собой немного не отложили?

— Ну, всего не предусмотришь, — пожал я плечами.

Айсак снова потянулся за бубном.

— Давай-давай! — кивнул я ему. — Не теряй времени. Нам хорошие шаманы нужны.

Пацан польщённо улыбнулся и забарабанил по туго натянутой коже.

План работал.

Я потянулся и лениво поднялся с бревна.

— Пойду, огляжусь. Да дров ещё наберу, чтобы на ночь хватило.

— Далеко не отходи, Немой! — забеспокоился Чупав.