Чего на улице-то стоять?

Заодно для кузнеца покрывало нашла, в которое он с благодарностью укутался.

И тут до меня дошло интересное.

— А как тебя зовут? — я с удивлением посмотрела на кузнеца.

Ведь почти всю деревню выучила, а его и по имени-то никто не называл. Кузнец он и все.

— Альм, — мужчина неловко улыбнулся он. — Да как-то имя мое не прижилось.

Это точно…

— Так значит, это ты выл по ночам? — назвать его нечистью, пусть и разумной, вот так в глаза не получалось.

Он мне с самого начала едва ли не больше всех помогал! Столько сделал.

— Я выл, — кузнец уткнулся взглядом в пол.

— Рассказывай, — пихнул его локтем Ягр.

Мужик крякнул и потер бок. Наверное, ему тоже ночью неплохо досталось.

— Да что рассказывать, — Альм все так же смотрел вниз, избегая наших взглядов. — Я таким, поди, всегда был. Так давно изменился, что иным себя и не помню. Шестьдесят лет прошло.

— Шестьдесят? — не поверила я.

Совпадение? Не думаю.

— Ага, — кивнул мужик. — Был у нас, пацанов, такой спор: кто самый храбрый, к ведьме залезет и подсолнух сорвет. Сейчас ведь тоже лазают? — с усмешкой спросил он, исподлобья осторожно взглянув на меня.

— Уже нет, через калитку заходят.

— С твоей бабкой такое бы не прошло, там кто попался, мог на всю жизнь заикой остаться, а кто-то потом и в кровать мочился, к ней же с повинной лечиться приходили. Ух ведьма была, конечно, не забалуешь.

— И она тебя…

Я ушам не верила. Это же даже не недержание, как можно так с ребенком…