Мама возвела глаза горе. Я заулыбалась.

Мы наконец-то прилетели к моим родителям на Нум, в гости. Хотели раньше, но, к сожалению, не вышло. После происшествия в удаленном домике у озера Сами произошло еще столько событий, что хватит, пожалуй, на пару книг.

В медцентре, куда нас доставили, Эйдена сразу направили на извлечение нано-ботов, которые фактически случайно попали в его мозг. По дороге Ролан, Даян и Гай рассказали мне, что эту гадость разработала Латерна и вживила синекожим переселенкам, попавшим на Аль-тур благодаря искусственному маркеру туры и эйры в ДНК. А затем Империя планировала вживить эти боты как можно большему количеству аль-туров, с которыми эти переселенки будут контактировать. У них была четкая цель подобраться к верхушке планеты, к военным, к безопасникам, к тем, кто в случае чего мог оказать самое весомое сопротивление. Изначально заложенная программа была направлена на полное подавление воли. По сути, нано-боты должны были сделать из местных жителей податливых кукол, которые откроют границы Латерне и позволят полностью захватить власть на Аль-туре и делать с планетой все, что угодно. И дело было не только в файрите. Латерна захотела большего. Аль-Тур все же уникален, и его ресурсы: удивительную флору и фауну, электрум и драгоценные камни и многое многое другое, можно использовать безгранично. Лакомый кусок для такой алчной и хитрой расы, как латернийцы. Имея марионеток на планете, Латерна могла спокойно официально заключать с Аль-Туром торговые соглашения и выкачивать из планеты ее блага совершенно безбоязненно. Если бы ни Эйден, которому нашествие синекожих переселенок показалось подозрительным.

Нано-бот попал в его организм случайно. Когда переселенка, на которую он якобы напал, кашлянула на него кровью. И так как количество нанитов было небольшим, когда Латерна напоследок решила устроить на Аль-туре хаос и активировала ботов в режим уничтожения женщин, эта штука в мозге Эйдена не сработала так, как должна была. Поэтому он медлил. Поэтому его сознание не полностью поддалось воздействию. Поэтому у нас появилось бесценное время, чтобы Рид и Ролан его обезвредили и защитили меня.

Содружество провело ряд карательных мер на Латерне. Император был смещен, как и почти вся правящая верхушка. Власть в Империи полностью сменилась и начался ряд реформ, в том числе упразднение гаремов, изменение многих законов, особенно тех, которые касаются женщин. На Латерне на постоянной основе остались наблюдатели Содружества. Вряд ли синекожие теперь рискнут покуситься на какую-то еще планету, так как они теперь оказались под постоянным контролем.

После того, как организм Эйдена полностью очистили, он еще долго приходил в себя. Корил себя за все произошедшее. Просил у нас прощения, особенно у меня и у Рида, которого подстрелил.

Травма эйнарца оказалась не такой серьезной, поэтому он пробыл в регенерационной касуле часов шесть, и мы смогли уехать домой, в его особняк в Эйне, где и провели следующие дни, пока Эйден восстанавливался. За это время старые друзья смогли поговорить и обсудить старые споры и конфликты. Не знаю, что они сказали друг другу, но после этого Риду стало значительно лучше. Он словно сбросил с себя груз, который носил долгое время.

Дальше были процедуры по восстановлению Эйдена из “мертвых”. Параллельно с этим Гай руководил зачисткой Совета своей планеты, убирая и арестовывая всех, кого подозревали в связях с Латерной. Даян вернулся на Аль-Тур с Вердана и активно ему в этом помогал. А позже туда улетел и Ролан. И мы на некоторое время остались с Эйденом и Ридом втроем, пока Эйден официально не получил не только статус “живого”, но и был оправдан за побег из тюрьмы и ситуацию со стрельбой на Эйнаре.

Я умудрилась дописать статью. В том числе благодаря мужчинам, которые мне активно помогали. И сдала ее точно в срок на редактуру и проверку Совета Аль-Тура.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Отношения с Ридом за это время выровнялись и вернулись к дружеским. Мы не поднимали больше тему его отказа, не объяснялись друг с другом. Моя влюбленность в него никуда не делась, но я смирилась с тем, что все останется ровно на том уровне, на котором было до того, как мы начали физическое сближение. Рид помогал мне, поддерживал, был рядом. Мы много общались, много времени проводили вместе. Иногда мы обнимали друг друга, иногда брали за руку, пару раз он целовал меня в висок или в макушку. Недосказанность висела между нами, но где-то в глубине души я опасалась снова затрагивать эту тему. Думаю, и сам Рид, и другие мужья прекрасно знали, как я отношусь к эйнарцу. И я прекрасно знала, что его чувства ко мне крепче и глубже, чем привязанность, симпатия или дружба. Но мы оба...боялись. И мне...мне, наверное, все еще было больно.

После сдачи статьи и после того, как на Аль-туре стало безопасно и спокойно, я и Эйден наконец смогли отправиться на родную планету четверых моих мужей.

Я хорошо помню момент встречи с Гаем и Даяном. Мои слезы радости и безграничное море нежности, тепла, любви, которое я получила в ответ. Все это время мы, безусловно, общались по гало-связи, но снова увидеться лично, обнять их, прижаться, вдохнуть их аромат, почувствовать вкус поцелуя. Эти мгновения я сохраню в своей памяти как бесценные сокровища.

Рид оставался на Эйнаре. Он вернулся на работу в Совет, чтобы начать подготовительный этап для написания путеводителя по Эйнару. Разумеется, вызвавшись курировать мой проект лично. Отсутствие эйнарца дало мне время на размышления. Именно тогда я решила пустить ситуацию с ним на самотек. Да, я его любила, любила всей душой. Немного по-другому, но так же сильно, как и других моих мужей. Если он захочет продолжать со мной отношения - пусть борется за них. Пусть сам делает шаги ко мне. Тогда, у озера Сами я сказала ему правду - он дорог мне, но, когда его год со мной истечет, я не буду больше просить его остаться. Он должен сделать это сам.

Эти месяцы я жила на две планеты. Большую часть времени проводила на Аль-Туре, но и на Эйнар к Риду тоже летала. Или он прилетал ко мне. Я ждала готовности путеводителя, так как перед публикацией он должен был пройти кучу процедур. Я предоставила “Межгалактическим новостям” гораздо больше материала, чем 100 000 знаков и столько визуального материала, что путеводитель получился по объему гораздо больше, чем планировалось.

И вот, сегодня, настал тот день, когда мое творение увидит свет. Я вложила в него душу. Я вложила в него свою историю. Историю знакомства с потрясающей планетой, историю знакомства с ее жителями, историю моей страсти и моей любви к замечательным мужчинам, неидеальным, сильным, решительным, эмоциональным, горячим. Моим огненным мужчинам с Аль-Тура. И пусть я писала про природу и красоты Аль-Тура, но там, за буквами и словами, было много моих личных чувств и эмоций.

- А вот и мы - сказала Лиля, заходя в квартиру родителей.

За ней следом появились ее мужья, Леон, Тай и Эдан, аль-тур, с который срезонировал на нее, когда сестра месяц назад прилетала к нам в гости на Аль-Тур. Эдан - помощник Ролана. “Второй Ролан”, как назвала его Лиля из-за такого же, как у моего мужа специфического характера служащего разведки. Несмотря на все обстоятельства Лиля приняла мужчину и предложила ему переселиться на Эйнар. И он это предложение с готовностью принял. И я видела, как нежно и трепетно он относится к сестре. Как смотрит на нее, как на самое дорогое в своей жизни. Резонанс не ошибся и в этот раз. Как и в моем случае с Роланом. Мужчиной, который несмотря на все наши разногласия, несмотря на свой сложный многогранный характер, ревностно оберегал покой и безопасность нашей семьи. Сейчас я уже не представляла своей жизни без него. Да и без других моих мужчин тоже. Даже...Рида. Хотя, с ним все по-прежнему было и просто и легко, и очень сложно.

Я подорвалась с кресла и зашагала навстречу мужьям. Эйден и Рид последнюю неделю провели на Эйнаре за обсуждением новых торговых соглашений между планетами, а также разработки, которую ученые их планет собирались представить на суд межгалактической общественности. Насколько я поняла, это было что-то инновационное и важное. То, что может перевести межгалактические технологии на новый уровень.

Я бросилась в объятья Эйдена и сжала его максимально крепко. Первый муж, родной и близкий, уткнулся мне в макушку, и я точно знала, чувствовала, что он, такой большой, сильный, красивый, сейчас стоит и нежно улыбается.