Дженнер ухватился за ворота и потянул их. И тут же вспомнил, что и Лия тогда с таким же отчаянием пыталась их открыть. Он подъехал в тот момент, когда Гавар достал пистолет и застрелил ее. Ни тогда, ни после он не мог понять этого поступка.

Ворота не поддавались Дженнеру, как тогда не поддались Лии и маленькой Либби. Несмотря на огненное сияние ворот, руками он ощущал холод чугунного литья.

Дженнер заранее знал, что все так и будет. Он знал, что все его попытки будут тщетны. И все же ярость и горькое разочарование захлестнули его.

– Ты доволен?! – крикнул он Сильюну, испытывая унижение, что тешил себя пустыми надеждами.

И вдруг Дженнер ощутил – что-то течет тонкими струйками по венам, пульсирует в запястьях. Стекает теплом по пальцам, словно он держит руки над огнем. Он был в нем, как его собственная кровь.

Дар.

Дженнер повернул голову и посмотрел на брата. В темно-карих глазах Сильюна огонь ворот отражался крошечными искорками, но на его лице не отражалась та надежда, что осветила лицо Дженнера. Сильюн нахмурился.

И Дженнер понял – все очень плохо. Ворота не открывались. Дар, возможно, и тек по его венам, но казалось, его запястья были вскрыты и Дар вытекал наружу. Дженнер растопырил пальцы и уставился на них в недоумении, он понял, что горячие золотые струйки вытекают из кончиков пальцев.

Дженнер сжал рукой запястье, словно хотел остановить вытекание Дара. Хотя знал, что это бессмысленно. Тепло быстро остывало. И ощущение присутствия Дара исчезло.

Сильюн пристально смотрел на него.

– Я думал, возможно… – произнес он без тени насмешки, даже как-то неуверенно и покачал головой. Длинные волосы упали ему на лицо. – Лучше иди и скажи Абигайл и ее семье, какая участь их ждет.

– Что ты сделал?! – выдохнул Дженнер. – Что это было?

– Эксперимент. – Сил демонстративно вздернул подбородок. – Не все эксперименты заканчиваются успехом.

– Как ты посмел?! – выкрикнул Дженнер. – Кто дал тебе право так играть со мной? Я не объект для твоих экспериментов. Я все-таки твой брат, хотя вы с Гаваром весьма сожалеете об этом.

– Я никогда не сожалел, что ты мой брат, – спокойно ответил Сильюн. – И прости меня.

– Простить за то, что ты не открыл ворота и не дал Аби возможности сбежать?

Выражение раскаяния так быстро слетело с лица Сильюна, что Дженнер засомневался, а не почудилось ли ему, что оно на самом деле там было.

– Конечно, я не за это прошу прощения. Тебе нужно сказать Хэдли о решении отца. Хотя лучше подождать до утра. Сегодня ночью я должен передать Люка в руки Кровану, и сделать это надо до того, как они об этом узнают. Пусть они хорошо выспятся. Более того, я не хочу, чтобы они каким-то образом вмешались в это дело.

Сил свистнул, подзывая коня, тот подбежал рысцой и встал как вкопанный, позволяя хозяину одним махом взлететь в седло. Взгляд Сильюна задержался на стене, затем он натянул поводья и быстро исчез из виду.

Дженнер тоже повернул голову и посмотрел на ворота: с какой это прихоти брат распахнул бы их?