В общем о детских сексуальных теориях можно сказать, что они являются отражением собственной сексуальной конституции ребенка и, несмотря на их нелепость, свидетельствуют о гораздо более полном понимании сексуальных процессов, чем это можно было бы предполагать. Дети также замечают и изменения при беременности матери и умеют их правильно истолковывать; сказка об аисте очень часто рассказывается слушателям, относящимся к ней с глубоким, но по большей части немым недоверием. Но так как для детского сексуального исследования остаются неизвестными два элемента: роль оплодотворяющего семени и существование женского полового отверстия – впрочем, именно те пункты, в которых инфантильная организация еще отстает, – старания инфантильных исследователей остаются всегда бесплодны и заканчиваются отказом от дальнейшего изыскания, их влечения к познанию навсегда ослабевают. Сексуальное исследование в этом раннем детском периоде ведется всегда в одиночестве; оно означает первый шаг к самостоятельной ориентировке в мире и ведет к большому отчуждению ребенка от окружающих его лиц, пользовавшихся до того полным его доверием.
До сих пор мы подчеркивали как характерные признаки сексуальной организации, что она по существу аутоэротична (находит свой объект на собственном теле) и что отдельные частичные влечения ее, в общем не связанные и не зависимые одно от другого, стремятся к получению удовольствия. Развитие завершается так называемой нормальной сексуальной жизнью взрослых, при которой получение удовольствия стало служить функции продолжения рода, и частные влечения под преобладающим значением одной-единственной эрогенной зоны составили твердую организацию для достижения сексуальной цели с посторонним сексуальным объектом.
Изучение задержек и нарушений в этом процессе развития с помощью психоанализа позволяет нам найти зачатки и предварительные ступени такой организации частных влечений, которые составляют своего рода сексуальный режим. Эти фазы сексуальной организации в норме протекают ровно, давая знать о себе только намеками. Только в патологических случаях они активизируются и становятся заметными и для поверхностного наблюдения.
Организации сексуальной жизни, в которых генитальные зоны еще не приобрели своего преобладающего значения, мы назовем прегенитальными. До сих пор нам известны две такие организации, которые производят впечатление возврата к раннему животному состоянию.
Первой такой прегенитальной сексуальной организацией является оральная, или, если хотите, каннибальная. Сексуальная деятельность еще не отделена здесь от принятия пищи, противоречия внутри этих влечений еще не дифференцированы. Объект одной деятельности является одновременно и объектом другой, сексуальная цель состоит в поглощении объекта, прообразе того, что позже как идентификация будет играть весьма значительную психическую роль. Остаток этой фиктивной, навязанной нам патологией фазы организации можно видеть в сосании, при котором сексуальная деятельность, отделенная от деятельности питания, отказалась от постороннего объекта ради объекта на собственном теле.
Вторую прегенитальную фазу составляет садистско-анальная организация. Здесь уже развилась противоположность, проходящая через всю сексуальную жизнь, которую еще могут назвать мужской и женской, но она должна называться активной и пассивной. Активность появляется благодаря влечению к овладению со стороны мускулатуры тела, а эрогенная слизистая оболочка кишечника проявляет себя как орган с пассивной сексуальной целью; оба устремления имеют свои объекты, которые, однако, не совпадают. Наряду с этим другие частные влечения проявляют свою деятельность аутоэротическим образом. Поэтому в этой фазе уже можно доказать сексуальную полярность и посторонний объект. Организации и подчинения функции продолжения рода еще нет.
Эта форма организации может удержаться на всю жизнь и навсегда привязать к себе значительную часть сексуальной деятельности. Преобладание садистских наклонностей и роль клоаки, присущая анальной зоне, придают ей яркий архаический характер. Другим признаком ее является то, что оба противоположных влечения, объединенных в пару, развиты почти одинаково – отношение, которое было удачно названо Блейером амбивалентностью.
Предположение о прегенитальных организациях сексуальной жизни основано на анализе неврозов и вряд ли может быть понято без знания этого анализа. Мы можем рассчитывать, что продолжение аналитического исследования предоставит нам новые данные относительно строения нормальной сексуальной функции.
Чтобы дополнить картину инфантильной сексуальной жизни, необходимо прибавить, что чаще всего уже в детском возрасте выбирается объект, характерный для пубертатного периода, а именно: все сексуальные устремления направляются только на одно лицо, у которого хотят достичь всех своих целей. Это образует тогда максимальное приближение к окончательной форме сексуальной жизни после наступления половой зрелости, которая возможна в детском возрасте. Отличие от последней состоит только в том, что объединение частных влечений и подчинение их главенству гениталий в детстве еще совсем не проведено или только очень неполно. Последняя фаза, проделываемая сексуальной организацией, состоит, следовательно, в том, что это главенство начинает служить продолжению рода.
Можно считать типичным, что выбор объекта происходит двукратно, двумя толчками. Первый выбор начинается в возрасте между двумя и пятью годами и во время латентного периода приостанавливается или даже регрессирует; он отличается инфантильной природой своих сексуальных целей. Второй начинается с наступлением пубертатного периода и обусловливает окончательную форму сексуальной жизни.
Факт двукратного выбора объекта, который в сущности сводится к действию латентного периода, приобретает, однако, громадное значение для нарушения этого окончательного состояния. Результаты инфантильного выбора объекта выражаются в более поздний период жизни; либо они сохранились как таковые, либо оживают ко времени наступления пубертатного периода. Вследствие развития вытеснения, имевшего место между этими двумя фазами, ими, как оказывается, невозможно воспользоваться. Их сексуальные цели подверглись умалению и теперь представляют собой то, что мы можем назвать нежным течением сексуальной жизни. Только психоаналитическое исследование может доказать, что за этой нежностью, обожанием и почтением скрываются старые, ставшие теперь непригодными сексуальные стремления инфантильных частных влечений. Объект в пубертатный период должен отказаться от инфантильных объектов и снова стать чувственным потоком. Несовпадение обоих течений обычно происходит вследствие того, что не может быть достигнут один из идеалов сексуальной жизни – объединение всех желаний на одном объекте.
Исследуя происхождение сексуального влечения, мы до сих пор полагали, что сексуальное возбуждение возникает: а) как воспроизведение удовлетворения, пережитого в связи с другими органическими процессами; б) благодаря соответствующему раздражению периферических эрогенных зон; в) как выражение некоторых, не совсем понятных нам по своему происхождению «влечений», таких как влечение к подглядыванию и жестокости. Психоаналитическое исследование, возвращающееся к детству от более позднего периода, и одновременное наблюдение поведенческих реакций ребенка открывают нам еще одни постоянные источники сексуального возбуждения. Наблюдение над детьми затруднено тем, что ведется над объектами, которые легко неправильно понять; психоанализ осложняется тем, что и к своим объектам, и к выводам приходится идти долгими обходными путями; но при совместном действии можно достичь обоими методами достаточной степени уверенности в их познании.
При исследовании эрогенных зон мы уже выяснили, что эти участки кожи обнаруживают только повышенную раздражимость, которая в известной степени свойственна всей поверхности кожи. Мы не станем поэтому удивляться, когда узнаем, что некоторым видам общей раздражимости кожи нужно приписать очень четкое эрогенное действие. Среди них особенно подчеркиваем температурные раздражения; может быть, таким образом мы поймем терапевтическое действие теплых ванн.
Здесь мы должны добавить возможность вызова сексуального возбуждения ритмическими, механическими сотрясениями тела, при которых необходимо различать троякого вида раздражения: на чувственный аппарат вестибулярных нервов, на кожу и на глубоко залегающие структуры (мускулы, суставной аппарат). Ввиду появляющихся при этом ощущений удовольствия стоит особо подчеркнуть, что в данном случае мы довольно часто можем в одинаковом смысле употреблять понятия сексуальное «возбуждение» и «удовлетворение»; это возлагает на нас обязанность в дальнейшем искать этому объяснения. Доказательством появления удовольствия, вызываемого механическими сотрясениями тела, служит, таким образом, тот факт, что дети обожают такие пассивные игры-движения, как качание и подбрасывание, и постоянно требуют их повторения[44]. Укачивание, как известно, применяется для того, чтобы усыпить беспокойных детей. Сотрясение при катании в экипаже и при поездке по железной дороге оказывают такое захватывающее действие на более взрослых детей, что по крайней мере все мальчики хоть раз в жизни хотят стать кучерами и кондукторами. К тому, что происходит на железной дороге, они обыкновенно проявляют большой интерес, и все происходящее у них в том возрасте, когда усиливается деятельность фантазии (незадолго до пубертатного периода), становится ядром чисто сексуальной символики. Необходимость связывать поездку по железной дороге с сексуальностью исходит, очевидно, из удовольствия от двигательных ощущений. Если к этому прибавляется вытеснение, которое превращает в противоположное так много из того, чему дети оказывают предпочтение, то те же лица в юношеском или взрослом возрасте реагируют на качание тошнотой, сильно устают от поездки по железной дороге или проявляют склонность к припадкам страха во время путешествия и защищаются от повторения мучительного переживания посредством страха перед железной дорогой.