Капитан сообщил о происшествии. На другом конце слышалось лишь молчание, хотя Джек уже был готов к бурному проявлению эмоций.

– …Пока ещё не установлено, кто мог устроить взрыв.

– А примерно? – наконец, сказал учёный.

– Скорее всего, кто-то из вашей группы, – с неохотой ответил Джек, догадываясь о реакции учёного, но предупредить его он должен обязательно. – Кто подбирал сотрудников?

– Частично я, а часть пришла «сверху». Все люди довольно известные. Не думаете же вы, что они не проверялись?

– Надеюсь, что так, но всё равно вам следует быть предельно осторожным в дальнейшем.

– Капитан, я знаю, что делаю, – донёсся голос Александра Николаевича. – Мне и так ваши десантники не дают вылететь за зону и просканировать другую часть планеты. Что вы хотите, чтобы я закрылся в своей каюте и не вылезал? Так что я скажу коллегам? Что я испугался и не выполнил свою работу?

– Главное, чтобы вы понимали сложность сложившейся ситуации и не совершали опрометчивых поступков. Остальное предоставьте нам.

– С удовольствием, господин Фаррел, – в голосе археолога звучала издёвка. – А теперь разрешите откланяться и продолжить работу. До свидания.

Связь отключилась.

Просмотр видеозаписей и анализ архивов дали свои результаты. Уже к вечеру Лунько имел список людей, которые вполне могли пронести взрывчатое вещество. С этим докладом он вошёл в каюту капитана.

– И кто это может быть? – спросил Фаррел.

– Всего восемь человек из учёных. Анализ их грузов давал спектр, сходный с взрывчатым веществом, но автомат не признал в них канзон. Всё это данные, которые мало что дают.

– Что с записями?

– Из этих восьми человек только Радненко заходил на склад перед высадкой на планету.

– Подозреваешь его?

– Нет, это может быть простым совпадением.

– Пойдём на крайние меры, – решился капитан. – Придётся устроить обыск в его каюте. Зови ребят.

Капитан решительно встал и направился в сторону каюты помощника руководителя экспедиции. Лунько тем временем связывался с взводным Ефремовым. Через минуту все они в сопровождении четырёх солдат стояли у каюты Радненко. Комнаты считались индивидуальной территорией каждого члена экипажа, поэтому не подвергались постоянному мониторингу. Исключением мог служить только приказ капитана.

– Ястреб, открой дверь, включи свет! – скомандовал Фаррел.