— Вот как, — сказала Аннабель.
— Я заварю чай или кофе, или и то, и другое? — спросила Яна. На своих картинах Яна иногда изображала себя дикой розой. Райн почему-то вспомнил об этом, когда вслед за ней сказал:
— Овсяное печенье тоже есть. — Голос поэта прозвучал и для него самого неожиданно высоко, но он добавил: — Я и сам могу сварить кофе, Яна! — Поди знай, что благотворнее воздействует на жюри.
— Ах, этого я и боялся! Что вы приметесь из-за нас хлопотать, — сказал Велло.
— У нас есть выбор: Ёрл Грей, ройбос, зеленый чай с жасмином, первоцвет и липовый чай, — объявила Яна.
— Что касается меня, старика, то я с удовольствием выпью липового чаю, а насчет остальных — не знаю.
Велло был грузным мужиком с красным лицом, но теплота, которую он излучал, и тонкие манеры придавали ему шарм.
— Очень милая квартирка, — сказал он.
— Собственноручный дизайн, — не удержалась Яна.
Велло кивнул и достал электронную записную книжку.
— Ваши сборники у вас под рукой? — поинтересовался Якоб.
— Да, — мигом отозвался Райн и, достав с полки четыре книжки, положил их на стол, добавив парочку иностранных антологий и один англоязычный журнал.
— У меня они тоже имеются, — сообщил Якоб и достал из дипломата сборники Райна. Яна улыбнулась, Каур взял из стопки верхнюю книгу.
продекламировал Каур, драматически интонируя. Райн смотрел на него нерешительно и произнес «гм». А вдруг придется что-то объяснять?
Велло добродушно улыбнулся и развел руками, сигнализируя Райну, мол, такой уж этот Каур есть. После чего сказал:
— Чрезвычайно замечательное печенье. Кто испек?
— В магазине купил, — ответил Райн. Яна приподняла брови, потому что на самом деле это она купила печенье, но уточнять не стала.
громко продолжал декламировать Каур.
— Одна ваша тетя страдает
— Да, — ответил удивленный Райн.