Ваши мысли и чувства. Молодые люди, живущие и в наши, и не наши времена, думали также и про то же. Луцилий, ученик Сенеки, сокрушался и расстраивался подобно Вам. Так
Ваше ли то, что тысячи раз до Вас передумывалось, тысячи раз до Вас было прочувствовано многими?
Ваше тело. Оно находится в постоянном развитии, в постоянном обмене с окружающим миром, и через пять лет не будет у Вас ни одной молекулы, ни одного атома, из которого Вы гордо состоите ныне.
Душа. «Не называй своим ничего, кроме своей души», – вещал рыцарь печального образа Дон Кихот. «Да, да. Моя душа!» – воскликнете Вы, Серкидон. Возопите так в последней надежде. Но и она не Ваша. Она дана Вам напрокат. Пока есть у Вас тело, есть у Вас и душа. Соглядатайствует, присматривает, прислеживает. Трудится не хочет, хотя и обязана… Пока ей интересно в Вашем теле, она с Вами, станет неинтересно – воспарит она в небесные выси:
… и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
«До свиданья, дружок».49
Это в лучшем случае, а то улетит и не попрощается. Вот и выходит, что Сенека прав: «Только время наше». Будем же учиться бережно расходовать то единственное, чем владеем.
«Время – единственное, где скаредность похвальна». Так говорят французы.
Ну, а теперь – стихи. Обратите внимание, Серкидон: мудрецы, пророки и посредники между Богом и людьми – поэты говорят разными словами, но об одном и том же.
Вадим Шефнер:
Я много-много лет подpяд,
Хоть ни машины нет, ни дачи,
Был ослепительно богат, –
Ну пpямо-таки банк ходячий!..
О каком богатстве пишет поэт? Вы, проницательный Серкидон, сразу же догадались. Об огромном запасе времени. Таком огромном, как сейчас у Вас. Опять выходит Вы – счастливец. Богач-богатей… Вас впору раскулачивать… Читаем дальше:
Живя, как многие живут,
Тpанжиpил я без pазмышлений
Чеpвонцы дней, pубли минут,