Пролистав книгу, положила обратно. Читать нет желания. Села на диванчик возле камина, что потрескивал в тишине. Над камином утроились фарфоровые вазы, часть наследства тёти от семьи. А на стене висит её портрет. Она так похожа на маму…

Закрываю глаза вспоминая её. Я всё ещё помню её нежный голос, улыбку… Лицо мамы расплывается и я, смотрю на неё. В последнее время она манит меня, я постоянно желаю взять её в руки, и услышать ответ… Он всегда отвечает, всегда. И сейчас я чувствую, что он там… Что он думает об этом? Хочет ли избавиться от неё? И меня? Конечно хочет. Кому же хочется быть связанным с посторонним человеком… Он затронул её, вижу как нить пошла волной. Мои руки зачесались, я потянулась к ней…

— Милая, что ты тут сидишь одна? — тётя зашла, с бокалом вина.

Мигом убрала руку, открыла глаза. Стараясь сделать непринужденное лицо, будто только что я не хотела вновь притронуться..

— Я хотела почитать. — ответила я.

Карла разглядывала меня. Понимая, что книги у меня нет. Улыбнулась.

— Знаешь, твоя мама часто тут сидела. В детстве, пока её страстью не стали поиски артефактов, а потом и свадьба с твоим отцом. Так же сидела читала, без книги. — продолжала улыбаясь рассказывать она.

— Я так скучаю по ней, — на моих глазах навернулись слëзы.

Тётя убрала бокал на столик.

И обняла меня.

— Однажды когда мне было по 17 лет, а Мирели 19, мы сбежали из дома, так же как ты.

Я уставилась на неё в шоке. И открыла рот, чтобы спросить, но она попросила помолчать.

— Да, мы сбежали из дома. Купили лошадей возле ворот стены. И умчались. До ехали до реки Аквиа, всего лишь пять миль, зато какое приключение для девочек, что охраняли как драгоценные камни. Оставив лошадей, мы конечно же решили искупаться, вода была тёплой, о, просто блаженство, а вид какой вокруг деревья словно лианы охраняли это озеро, вода кристально чистая. С берега видно на глубине рыбок, что плавают. Накупавшись вдоволь, я повалилась на траву, чтоб обсохнуть, а Мирели отправилась в лес, исследовать окружающую среду. Это в нашей крови, исследовать, — засмеялась она. — Я так и лежала рассматривая небо, пока не услышала крик сестры. Быстро вскочив, я побежала на крик. Её схватил какой то неотесанный мужлан, закидывая на лошадь. И кричал, что нашёл лесную нимфу. Конечно, сестра была в тонкой сорочке и длинными, мокрыми волосами. Не помню откуда, но в моих руках оказалась дубинка от дерева. Я так наваляла этому хлыщю. Он упал, и не шевелился. Мирели слезла с лошади, и смотрела то на меня, то на мужика. Я шёпотом попросила посмотреть жив ли он. Она подошла к нему ближе, потрогала. Дышит. И засмеялась. Она говорит, слышала, он назвал меня лесной нимфой! А я стою пошевелиться от испуга не могу. И думаю, что за глупая у меня сестра. Её только, что хотели похитить, а она смеётся. А после подошла ко мне и обняла. Ты чего говорит, всё хорошо. У меня на глазах слëзы, а она всё стоит и обнимает меня. Пока

шли к лошадям стало легче, и я тоже смеялась вместе с ней. А потом мы обнаружили, что наши лошади сбежали, потому что мы их не привязали, так как ни когда этого не делали. Вернулись к тому мужику, а он уже пришёл в себя и уехал.

— И что вы сделали? — удивлённо спросила я.

— Мы решили вернуться домой на своих двоих.

Тётя то смеялась, то грустила рассказывая не забывая про свой бокал.

— И чем всё закончилось? — спрашиваю её с улыбкой на губах. Так приятно слушать рассказы о маме.

— Нас уже искали. Папа послал всех воинов, что у нас есть. Мы прошли миль пять всего. Родители конечно задали нам. Мирели обручена с королём, и сбежала из дому. Всё время до свадьбы мы были под присмотром круглые сутки! Представляешь!

— Я не знала этой истории.