И, наклонившись, она сама вдавила кнопку запуска. Ее прекрасная грудь свесилась прямо перед глазами увлеченного игрока, но господин Тутмос, похоже, уже не обращал на женские прелести никакого внимания, поглощенный собственной почти невозможной удачей. Барабаны снова завертелись бешеным хороводом…

— Давай, — сказала Катрина, поймав барабаны на тонкую нитку своего необычного дара. — Жми!

И, как сомнамбула, бывший телеведущий нажал на рычаг.

Ее крик привлек всеобщее внимание. Другие обитатели игрового зала, оторвавшись от собственных занятий, теперь смотрели на них.

«Бинго! Бинго!! Бинго!!!» — вот что выдал им аппарат, и с каждым поворотом каждого барабана звон серебряных колокольчиков, сопровождавших выигрыш, звучал, казалось, все громче, переходя в победный набат.

Пафос и желание рисоваться перед красивой и щедрой женщиной все еще жили в уволенном журналисте, однако повторяемость побед как-то незаметно отодвинула роскошную спутницу на второй план. Немного пританцовывая на сиденье, возбужденный своими победами, выпивкой и совсем немного — прелестной девушкой, заставившей его сесть за игровой автомат, он сконцентрировался на удаче и на игре. Теперь, в гораздо в большей степени, чем Катрина, его завораживало перемещение картинок на мониторе и возбуждало внезапное внимание окружившей его плотной толпой публики.

Он жал на рычаг!

Раз за разом ставки росли. Журналист не отвлекался ни на что и даже не поворачивал головы. Он стал похож на робота: запустить игру — нажать на рычаг остановки — достать из короба выигрышные жетоны. Те давно уже перестали помещаться на стойке, и он принялся сначала рассовывать их по карманам, а затем складывать в картонную коробку, которую специально для этого поднес крупье.

Как заведенная игрушка, он самозабвенно резался на счастье с «одноруким бандитом», то и дело дергаясь какими-то спазматическими движениями, словно частично парализованный больной.

Кэти осторожно огляделась по сторонам.

Толпа вокруг них все густела, и что-то странное было в ней, в этой толпе. Девушка обратила на это внимание, ведь, в отличие от Тутмоса, увлекшегося игрушкой, она вполне адекватно воспринимала всё, происходившее вокруг.

Как-то незаметно множество игроков покинули комнату автоматов. Двери комнаты закрылись. Вежливо и тактично работники казино приглашали посетителей пройти в другие залы огромного заведения, и в то же время толпа, окружившая их с везучим журналистом, становилась все гуще. Подставные агнаты, рабыни-общительницы и охранники — вот кто рукоплескал удачливому юноше, которого она выбрала своим невольным сообщником!

Глядя сквозь красную пелену виртуального зрения, Кэти вполне четко видела их шунты. Ну что же, это было именно то, в чем она так нуждалась. Все «лишние» люди оставили заведение. Остались только служащие и рабы, хеб-сед которых оплатит работодатель. Момент истины приближался.

Момент истины настиг их всего тридцать минут спустя. Катрина провела это время, наблюдая за сгущающимися тучами, а Тутмос — за напряженной игрой. Толпа смеялась и рукоплескала, кто-то подливал Тутмосу в бокал алкогольный морс, кто-то восторгался его талантом. Красивую девушку удачливого игрока уже никто не замечал, благо зал полнился другими роскошными секс-агнатками, возможно, не настолько дорогими и отшлифованными производителем, как Кэти, но, безусловно, куда более веселыми и беззаботными на данный момент.

Вдруг восторг и рукоплескания прекратились, словно по единой команде. Когда в очередной раз Тутмос полез в золоченый короб, чтобы достать оттуда свою добычу, крепкая рука начальника охраны легла ему на плечо. Десятки глоток мгновенно замолчали. Десятки улыбок превратились в злорадный оскал.

— Ты слишком увлекся, приятель, — сказал медведеподобный здоровяк. — Мухлюем, а?

Тутмос взглянул на медвежью руку, затравленно огляделся и внезапно судорожно сглотнул, приходя в себя. Только сейчас до него дошел не только смысл, но и возможный результат происходящего.

— Да что вы, — выдавил он, — все по-честному, проверьте. Может быть, я… пойду?

Поджав губы, Катрина тихонько хмыкнула. «Мужчины!» — подумала она. Про свою спутницу журналист даже не вспомнил.

— Двести пятьдесят тройных совпадений подряд? — прорычал тем временем медведеподобный. — По-честному? Э нет, приятель, проверить-то мы проверим, но вот поверим ли?