- Привет женушка, - сказал Густав, целуя ее. Он снял с себя тулуп и сапоги и сел на лавку.

- Как все прошло? - спросила Марта.

- На этот раз без потерь. Русских оказалось немного, а мы удачно засели. Вот, - сказал он, вытаскивая кошелек из кармана брюк, - досталось при дележе. Винтовку я уже запрятал на сеновале. Угостишь чем-нибудь?

- Есть хлеб и крупяная похлебка. Завтра я сделаю твой любимый суп.

- Знаешь, он не только мой любимый, Уве вот, в гости напрашивался.

- Еще бы, этот голодранец тут как тут, если едой пахнет. А вот крышу помочь починить, так ему в Ревель на рынок надо.

Густав обнял жену за талию и сказал, глядя на нее снизу вверх:

- Так найди ему жену, тогда и мы к нему ходить будем.

- Он у тебя бойкий, сам найдет. За этого прохвоста можешь не беспокоиться.

- А я особенно и не беспокоюсь. Просто он никак не повзрослеет.

- Когда тебя не было, сюда приезжали казаки. Спрашивали где ты. Я сказала, что уехал в Ревель, на рынок.

- Они говорили, что вернуться?

- Нет, но ты же знаешь, что раз или два в месяц они к нам наведываются. Думаешь, они что-то подозревают?

- Если бы подозревали, то устроили бы секрет, или просто забрали бы нас для дознания. Скорее всего, они пытаются пошире забросить сеть, может какая рыбешка попадется. Эти русские глупы, так что не беспокойся.

- И все же ты останься здесь на неделю-две, чтобы не вызывать подозрений. Ведь если тебя поймают, нас всех вышлют, - с тревогой сказала жена.

- Нас и так отсюда выживают, неужели ты не видишь.

- Вижу, но если ты будешь осторожнее, то больше поможешь нашему делу.

- Не беспокойся. Дитрих сказал, чтобы мы пока сидели тихо, до следующего дела. Так что когда казаки нагрянут в следующий раз, я буду здесь. А теперь пойдем спать, я весь день через лес шел.