— Как здоровье бабушки? — спросил Антон.

— Бабушка жалуется на ноги, начали ноги у неё болеть, словно кто-то их крутит. Возрастное, наверное.

— А как твои экзамены, балы высокие? — поинтересовался Максим.

— Могли быть и выше, я сама виновата, больше в облаках парила, мечтая о высокой материи, вместо усиленной подготовки к экзаменам.

— Так в какой ВУЗ ты собираешься подавать документы? — снова спросил Максим.

— Прости Макс, но я не могу учиться на менеджера, а продолжать мечтать о врачебной деятельности. Документы я уже отвезла в медицинскую академию, в город, в котором живут твои родители. Жить буду в общежитии.

— Конечно, мечта, есть мечта и её необходимо осуществлять, — сказал Макс, не показывая вида, что выбор Маши его огорчил.

— Если не заберёшь время, обещаю передать наш с тобой разговор ангелу. А дальше ему решать: встречаться или нет?

— Лишать тебя времени не буду, живи. Ответь только, для кого ты покупал у бабая человеческих детей?

— Шкуру с них сдирал на сапоги себе, а тело взглядом превращал в камень.

— Это… — от услышанного ответа, Максим потерял дар речи.

— Когда ты кушаешь "цыплёнок табака" ты спрашиваешь себя: "Сколько прожил этот цыплёнок?" — то-то и оно. А ведь он ещё не видел жизни, ему только четыре месяца, мог прожить как минимум пару лет, а ты его съел.

Максим смотрел на василиска и испытывал огромное желание применить к нему меч правосудия, сдерживал лишь план предложенный Кощеем. Всё что говорило это существо, было неприятным для сознания человека.

— Ладно, василиск, что было, то было. Но если ты не из монастыря, то где тогда прячешься от вектора времени?

— На краю света в царстве тьмы и лучах славы. Под носом у вектора времени и в шаге от Ключей Времени….

— Хватит, я всё понял, можешь не говорить. Где бы ты ни прятался, меч правосудия всё равно тебя найдёт.

— Найдёт и заберёт время? Тогда чем ты лучше меня? — и василиск превратился в пятилетнего мальчика внешне ничем не отличающегося от человеческого дитя, за исключением заостренных ушей и коротких рук.

— Я понял, тебе нужны дети, чтобы играться с ними, но зачем их превращать в камень?

— Они, граждане моего каменного мира.

— Это детское кладбище памятников, а не каменная страна.