Кросс наблюдал, как шевелятся эти губы, округляясь на слогах, лаская гласные, задерживаясь на согласных, превращая слово в нечто подобное его истинному значению.

Почему-то в кабинете стало слишком тепло.

– Вы безумны.

Филиппа Марбери помедлила, явно застигнутая врасплох таким заявлением. Прекрасно. Пора кому-то, кроме него, изумиться событиям этого дня.

Наконец она покачала головой:

– Я так не думаю.

– А стоило бы задуматься, – сказал он, проталкиваясь мимо, стараясь увеличить расстояние между ними – весьма нелегкая задача в тесном, забитом вещами кабинете. – Поскольку наверняка не найдется разумного объяснения тому, что вы оказались без сопровождения в одном из самых известных игорных домов Лондона и потребовали, чтобы вас погубили.

– Вряд ли сопровождение было бы тут уместно, – указала она. – Поскольку сделало бы весь сценарий невозможным.

– Совершенно верно, – согласился он, переступая через стопку газет и игнорируя аромат свежего белья и солнечного света, окружавший ее. И его тоже. – В самом деле, привести сопровождающего в самый известный игорный дом Лондона было бы еще большим безумием, не находите?

Леди Филиппа протянула руку и провела пальцем по массивным счетам.

– Как красиво. Вы часто ими пользуетесь?

Кросс отвлекся на игру ее длинных бледных пальцев на черных кругляшках. Интересно, что кончик указательного слегка изогнут вправо. Несовершенен.

Почему она не носит перчаток? Неужели в этой женщине нет ничего нормального?

– Нет.

Она повернулась к нему. Голубые глаза блестели любопытством.

– Вы не пользуетесь счетами? Или не считаете, что прийти сюда с сопровождающим было бы безумием?

– И то, и другое.

Эти счеты неподъемны.

Леди Филиппа перекинула костяшку на другую сторону.

– Вы считаете быстрее без них?