Рад, я все понимаю, ситуация конечно тяжелая. Но не смертельная. Надо Градову позвонить, пусть срочно из Америки возвращается.

– Он же не просто так туда полетел. У него что-то случилось на фирме. Я не могу быть настолько эгоистичной. Да и что изменит его приезд? Как он заставит брата принять нас? Нет… я не могу его втягивать в разборки с Вадимом. Это уж совсем край…

– Да пока он там с бизнесом разбирается, ты себя поедом сожрешь. Я сама ему позвоню! – решительно заявляет Машка.

– Не позвонишь… Я разбила телефон… У меня теперь нет его номера. Куплю новый…

– Ты что, решила с ним порвать? Из-за самовлюбленного Вадима? – подружка смотрит на меня так, словно не верит своим глазам.

– Но разве что-то получится построить в таких условиях? Только честно, скажи, неужели правда веришь? Да он же возненавидит меня. И я себя. За то что встала между братьями…

– Здесь может быть и не получится. Но можно уехать в Америку.

– Я не хочу в Америку. Мои родители живут здесь… в смысле в России… Надо съездить домой, – чувствую себя полностью выпотрошенной, измученной.

– Так, поясни еще раз. Вадим назвал тебя шлюхой и поэтому ты решила похерить все. Даже работу?

– Нет… Я не брошу работу. Больше у меня ничего нет, – говорю слабым голосом. Завтра соберусь с силами…

– Надеюсь ты полностью выздоровела, Антипова, – ворчливо встречает меня Григорий. – Дел по уши, никаких больше отмазок, поняла?

– Да, хорошо, я в норме, – говорю примирительно.

Окунаюсь в рабочий процесс, это спасает от мрачных мыслей. Увы, как только случается оказаться в одиночестве – тут же сомнения принимаются грызть с прежней силой.

Что думает обо мне Алекс? Что я сука последняя, на звонки не отвечаю?

Я могу узнать его номер, например, у Софи. Но стоит подумать, как посмотрю в глаза этой милой старушке, сразу все желание отпадает…

Проходит неделя, самая сложная в моей жизни. Передаче почти полностью готова, Григорий на радостях соглашается отпустить меня на целый уик-энд. Предвкушаю выходные с родителями, созваниваюсь с мамой, рассказываю о своих планах.

– Ты одно приедешь, дочка? – спрашивает мама. Неужели все еще надеется на наше с Вадимом примирение?

– Да, одна. И очень этому рада. Я страшно соскучилась, так хочется провести с тобой и папой как можно больше времени.

– Ладно, милая. По голосу я-то слышу, что все не так радужно. Держись, солнышко. Все будет хорошо, слышишь?

Когда мама поддерживает, зареветь охота еще сильнее. Так что поспешно прощаюсь.