– А при чем тут я? – насторожился Гавриил, в котором проснулся недоверчивый деревенский паренек.

– Ты им обладаешь, этим фактором, – весело отозвался Степан, наливая себе еще водки.

– Друг, ты говоришь странные вещи, – натянуто улыбнулся Гавриил. – Наверное, ты перепил водки.

– Перепил – да, – легко согласился Степан. – Но говорю правду.

Гавриил замолчал, задумавшись, как бы побыстрее и повежливее отправить дорогого гостя отдыхать.

– Что касается непосредственно фактора, – продолжил Степан. – Это не талант, как ты можешь подумать. Бывает иногда такое. У человека красивый голос, и он прекрасно, грамотно поет хорошую песню. Но слушать его противно. Почему? У него же талант!

– Говорят в таких случаях: «Без души поет», – нетерпеливо заметил Гавриил. По непонятной причине общение со Степаном начало раздражать – с той минуты, как тот сообщил о наличии у него какого-то фактора.

– А он с чувством поет, если ты подразумеваешь под «душой» умение человека испытывать эмоции, – ответил Степан. – Извини, в этих вопросах я не силен. Так почему?

– Наверное, дело тогда в личных пристрастиях, – ответил Гавриил. – Кому-то нравится, кому-то нет.

– Нравится, как правило, не нам с тобой. Да почти всем не нравится. Во-вторых – откуда берутся эти личные пристрастия? В магазине покупаем? Я скажу – это происходит потому, что у человека отсутствует этот особый фактор. Некий элемент, частица, нюанс. Все дело в нюансах.

– Искра Божья? Дух Святой? – разозлился Гавриил, в студенчестве уделявший много внимания изучению истории религий. – И что мне делать со своими нюансами? То есть с умением ощущать эти нюансы?

– Я не знаю точно, откуда он берется, этот фактор. Но я знаю, что владельцы особого фактора бывают двух видов. Созидающие и разрушающие. Последних гораздо меньше, но наворотить они могут много. Задача первых – обезвреживать вторых.

– Тьфу ты! – совсем возмутился Ганя. – Степа, ты знаешь, я тебя всегда уважал, но…

– Нет. – быстро перебил Степа. – Уважение подразумевает знание, а ты мной слепо восхищался, ничего не понимая.

Гавриил застыл с открытым ртом, так и не решившись возразить.

– Вот видишь ручку? – Степа достал из нагрудного кармана пиджака шариковую ручку в металлическом корпусе. – Хорошая, да? Самое удивительное, что она уже имеет свое поле, которое влияет на меня. Это воспоминание обо всех собраниях, на которых она побывала, обо всех написанных с ее помощью писем, личных и деловых, также она хранит мои мысли, высказанные и невысказанные во время написания прошлой ночью доклада к областной партконференции. Она охраняет меня. В некотором смысле это талисман

Гавриил посмотрел на кусок железа с пластмассой и ничего не увидел, кроме знакомой всем автоматической ручки.

– Тем не менее, это не более чем обыкновенная ручка, – сказал Степан. – Зачем привязываться к вещам? Зачем наделять предметы свойствами, которых у нее не было? Я ее создал, я ее и уничтожу. Уничтожу идею ручки-талисмана, и она снова станет простой, то есть чистой. То есть что ты думаешь, то и случается. Если что-то кажется, значит, это уже есть. В конце концов, я могу выкинуть ее физически.

Степан, приподнявшись, ловко метнул ручку в открытое мусорное ведро. Гавриил осуждающе покачал головой:

– Степа, ты наслушался в детстве рассказов про шаманов…