Я часто ездила в город. И по делам в мэрию и просто по магазинам. Иногда супруг меня сопровождал. Авторитет лорд Жадьер имел непререкаемый, его уважали и не зря. Он был защитником не только абстрактных жителей, но и конкретных сирых и убогих. В этом я убедилась лично.

В маленьком городе уже после двух-трех посещений рынка невольно начинаешь узнавать людей. Кто чем торгует, у кого вкуснее или свежее, где шьют лучше и тому подобное. На глаза часто стала попадаться тощенькая девчонка лет восьми, предлагающая травы, грибы, ягоды. Все, что можно найти в лесу в определенное время года. Я заметила, что ее товар, независимо от качества, охотно разбирают.

Однажды корзину грибов купил пожилой стражник, покрутил ее в руке и после того, как девчонка, вспыхнув радостной улыбкой, зажала монетку в руке и убежала... подарил мне. Оказавшейся рядом и глазеющей по сторонам.

- Леди Жадьер, пусть ваш полковой повар пожарит. Я грибы не люблю.

- Зачем покупали тогда? - возмутилась я, нисколько не удивившись, что меня знают в лицо. Еще бы не знали - свадьба командира самое обсуждаемое событие за последнее время в этом тихом болотце.

- Так ведь у Саниты взял, - как о чем-то само собой разумеющемся сказал мужчина и, видя мое непонимание, объяснил: - Тетка поколотит, если она денег не принесет. Жалко малышку.

Рассказала об этом мужу, он развел руками. Что, мол, поделаешь в каждой семье свои заморочки. Ну, в принципе, верно. Властный дед, властная тетка... Мне ли удивляться. Поговорили и забыли. Но с тех пор, встретив Саниту на рынке, я всегда покупала ее товар.

Осень закончилась и незаметно наступила зима. Однажды возвращаясь с рынка, мужу зачем-то понадобилось посетить мастеровой квартал, карета сделала крюк, и мы поехали по незнакомой для меня улице. Я с удовольствием поглядывала в окно, рассматривая аккуратные домики, покрытые снежком крыши и ветки деревьев. Внимание привлек какой-то скандал, вернее, визгливые женские крики: "нахлебница", "навязалась на мою голову", "без денег не возвращайся", и из калитки буквально вытолкнули со двора знакомую тощую девчонку. Я узнала ее по тому же летнему платью, хоть малышка и куталась в старую шаль. Идти ей, видимо, было некуда, и она просто присела у забора, размазывая по щекам слезы.

- Это нормально? - возмущенно спросила у мужа. - Ребенка на холод выгонять? Остановите карету.

- Нет, конечно, - постучав кучеру, ответил барон. - Это безобразие.

Я открыла дверцу и позвала, вспомнив имя:

- Санита, иди сюда!

Девочка подскочила и подбежала в надежде, что леди о чем-нибудь попросит, заплатит за услугу, и можно будет возвращаться в тепло. Но у меня и в мыслях такого не было.

- Залезай, - пригласила в салон и, когда малышка устроилась напротив, потребовала: - Рассказывай, как дошла до жизни такой. И поехали. Погостишь у нас.

Все оказалось банально. Осиротевшую весной племянницу "кровиночку" оставила жить у себя тетка якобы по доброте душевной, но на самом деле чтобы использовать в качестве бесплатной прислуги еще и, заставляя добывать деньги. Летом выручал лес и добрые люди, покупающие у сиротки его дары, а зимой прибыль закончилась. Не хворост же ей, в самом деле, собирать как в земных сказках, или подснежники. В нашем мире отапливают помещения артефактами, а цветов до весны не найдешь.

На меня сразу навеяло: вспомнилось свое детство, придирки кузенов, равнодушие деда. В худенькой несчастной девчонке с растрепанной русой косой и заплаканными серыми глазами я узнала себя.

- Лорд Жадьер, - решительно обратилась к мужу. - Как оформляется опекунство? Могу ведь...

Барон сразу понял мои намерения и согласно кивнул, пообещав:

- Я все устрою. Давно надо было озаботиться судьбой этого ребенка. Но ты уверена?

- Пусть Санита пока поживет с нами и, если она захочет остаться, то да.