— «Niinoeiemh lasstueih. Niinoeiemh hiasstannum boeieneenh rhaenyinh qua laaierh!».

И как только слова древнего нечеловеческого заклятия отзвучали — все присутствующие в комнате, исключая самого Гарри, Гермионы и… Люциуса Малфоя застыли — их перенесло в другой временной поток.

Убедившись, что все, кто мог причинить какой–либо вред, обездвижены, Гарри бросился к подруге.

Вытащив Гермиону из цепких лапок леди Лестрейндж, он осмотрел ее раны — в принципе, ничего серьезного: несколько порезов и ожогов.

Склонившись над девушкой, он прошептал: «tractare ardet» — и ожоги, покрывавшие руки девушки стали заживать, а затем добавил: «vulneris» для заживления порезов на ее лице и шее.

Лорд Малфой был удивлен.

Найденный в лесу оборванец, действительно оказался Поттером. Но вот только от мальчишки, виденного им в Отделе Тайн не осталось и следа. Сейчас Люциус видел перед собой сильного, взрослого волшебника, магический потенциал которого позволил даже расщепить время.

А еще Малфою было интересно, почему Поттер оставил его в основном временном потоке, вместе с собой, а не «притормозил», как остальных?

Наблюдая за тем, как юноша лечит свою грязнокровную подругу, аристократ все больше и больше изумлялся — таких заклинаний он не слышал, хотя, это без сомнения была латынь.

Точно зная, что ничего не сможет им противопоставить, Люциус подошел и спокойно опустился в кресло. Он здраво рассудил, что если не застыл вместе с остальными, то зачем–то нужен, и убивать его никто не собирается. Что же, он подождет. Это он умеет хорошо.

Ждать Люциусу пришлось не долго. Закончив оказывать первую помощь подруге, Мальчик — Который-Выжил, хотя теперь язык не поворачивался его мальчиком называть, аккуратно поднялся с колен и с улыбкой посмотрел на хозяина поместья. Затем он подошел к диванчику, стоящему напротив кресла и аккуратно расположился на нем, закинув ногу на ногу.

Проделывая все манипуляции, Гарри не спускал глаз с Малфоя — пусть и без палочки, он все же оставался опасным противником.

Изобразив на лице доброжелательнейшую из своих улыбок, Гарри обратился к Люциусу:

— Поговорим, Лорд Малфой?

Скептически приподняв правую бровь, хозяин поместья едва заметно усмехнулся и, лениво растягивая слова, проговорил:

— Мистер Поттер, — легкая фальшивая полуулыбка искривила губы, — не скажу, что рад приветствовать вас в своем доме.

— Да и я не горел желанием посетить ваше поместье, так что мы квиты, — нагло ухмыльнулся молодой человек.

Гермиона, наконец–то пришедшая в себя, легко поднялась с пола и направилась к мечу Гриффиндора, лежащему неподалеку. Подняв древнюю реликвию, девушка аккуратно положила его на стол и, обернувшись к своему спутнику, бросила:

— Нож дай.

Не говоря ни слова, Гарри бросил ей свой перочинный нож. Подхватив его на лету девушка, действуя по примеру своего друга, вспорола себе правое бедро и вытащила из раны маленький темный шарик. Использовав специализированное отменяющее заклятие «ad dissipes», она вернула своей волшебной палочке нормальный облик. Смазав своей кровью меч, девушка направила на него свою палочку и произнесла: «mutare essentia». Меч Гриффиндора подернулся и словно потек, превращаясь с неприметный темный комочек. Нахмурившись, Гермиона поместила измененный меч в рану на бедре, а затем, направив на нее палочку проговорила: «vulneris», и края раны срослись, надежно спрятав артефакт.