– Ни за что, – объявил он. – Я никогда не продам компанию. Вы совершаете чудовищную стратегическую ошибку, пытаясь от меня избавиться. «Кеконская звезда» платит Горному клану самую большую дань, это одна из крупнейших корпораций Кекона. Ни у кого не хватит капитала, чтобы нас купить, и уж точно никто в мире, даже эксперт по логистике, не способен взять на себя наши операции. Если я уйду, все руководство компании уйдет вместе со мной. «Кеконская звезда» будет уничтожена, а вместе с ней рухнет и вся транспортная отрасль экономики Кекона. Горный клан нуждается в «Кеконской звезде» и семье Фенов.
– Для предателя, стоящего на пороге смерти, вы потрясающе самоуверенны, Фен-цзен, – сказала Айт Мада. – Да, «Кеконская звезда» – одна из крупнейших компаний на Кеконе, и это как будто делает Фенов незаменимыми. Но в наши дни мир гораздо больше Кекона, и думаю, что человек, занимающийся транспортом, способен это понять как никто другой.
– Вы отдадите «Кеконскую звезду» иностранцам? – ошарашенно воскликнул Фен.
– Пятьдесят один процент компании приобретет «ЮГЛ транспорт» со штаб-квартирой в Бурсвике. Уверена, что новые владельцы способны руководить «Кеконской звездой» и в ваше отсутствие. Оставшиеся сорок девять процентов перейдут под контроль избранных кеконских акционеров из Горного клана.
По кивку Колосса держащий картонную коробку Кулак положил ее на стол.
– Ваш старший сын Хаку, – сказала Айт. – В этой коробке его голова. Я избавлю вас от этого зрелища и не открою ее, но даже с вашим крохотным количеством нефрита, уверена, вы Чуете, что я не лгу. Вы поставили на кон его жизнь, как и свою, когда устроили заговор вместе с Равнинными. Мне показалось, что в последнее время Коул Хило ведет себя на удивление сдержанно, и теперь ясно почему. Подпишите бумаги, Фен-цзен. Вы происходите из семьи Зеленых костей, все это для вас не сюрприз.
Хрупкая маска негодования исчезла с лица Фена, его подбородок задрожал, а плечи начали подергиваться.
– Другие мои дети, – прошептал он. – Они не имеют к этому отношения. Пощадите их, Айт-цзен. Я подпишу бумаги и велю менеджменту остаться в компании после продажи, сделаю все, о чем вы меня попросите, прежде чем умру, только пощадите остальную семью.
– Сыновей – нет, – отрезала Айт. – Ваша жена и дочери могут покинуть страну и жить в изгнании. Я позволю, чтобы вас с сыновьями похоронили вместе с нефритом в семейном склепе. Это все уступки, на которые я могу пойти для человека, предавшего своего Колосса.
Иве Калундо собрал разбросанные документы и показал Фену Сандолану, где требуется его подпись.
Глава 57. Неожиданные проблемы
В тот день, когда, по сведениям шпионов Равнинных, Запуньо прибывал в Порт-Масси, Хило накормил сыновей обедом, а свою тарелку забрал на диван в гостиной и смотрел новости в ожидании звонка от кузена с подтверждением, что все готово. Вен на неделю улетела в Адамонт – для консультации по поводу нового дизайна кеконского посольства и разузнать насчет недвижимости для возможных инвестиций офиса Шелеста. Шаэ часто заходила пообедать в главный особняк Коулов, но сейчас была еще на работе, и Хило остался дома один с сыновьями, не считая матери, которая сажала цветы в саду, и возящейся на кухне Кьянлы.
Телеведущий Тох Кита вещал с экрана, с каким трудом прошел в Совете Акт о беженцах из Оортоко, сделавший Кекон одним из нескольких государств, готовых принимать беженцев из опустошаемого войной региона на границе Шотара и Югутана.
Канцлер Гуим произнес в Зале Мудрости речь о кошмарной стоимости, которую платит человечество за иностранный империализм, и как важно, что Кекон выступает как ответственное государство. Завершил он сожалениями по поводу недавней кончины своего предшественника Сона Томаро, преданного интересам страны государственного деятеля, да узнают его боги.
Хило нахмурился, глядя на экран. Эспенцы не обрадуются принятию Акта о беженцах. Этот дипломатический провал ляжет тяжким грузом на плечи Шаэ, а Хило предпочел бы, чтобы сердце канцлера Сона протянуло бы подольше. Он привык к Сону. Канцлер Гуим показался Хило слишком уклончивым и лощеным, к тому же его поддерживали Горные, а значит, влияние Равнинных на Королевский совет существенно уменьшится. Следователь сказал, что Сон Томаро умер от сердечного приступа, в этом нет сомнений, но Хило не верил в такие удобные случайности.
Цзая выкинула игрушки из манежа и требовала, чтобы ее взяли на руки. Хило знал, что у него есть пять минут, прежде чем она разревется, он закончил с едой – тарелкой со вчерашней тушеной курицей в имбирном соусе – и усадил дочь себе на колени, пытаясь развлечь ее игрушкой. Хило нравилась роль отца, он прекрасно с ней справлялся. Дети всегда честны и живут одним днем, они требовательны, но им легко угодить, им нужна лишь любовь и внимание. Он не возражал бы завести больше детей, если бы Вен так решительно не настроилась сделать карьеру в клане и приносить пользу, Хило поддерживал это начинание ради счастья Вен, но не считал настолько уж необходимым.
Зазвонил телефон. Решив, что это Анден, Хило вручил малышку Кьянле и взял трубку на кухне.
– Хило-цзен, тут… возникли слухи… – сказал Цзуэн.
Прошло уже больше года, но иногда, услышав голос Цзуэна по телефону, Хило на секунду удивлялся, почему вдруг Кен поручил это Первому Кулаку, а не позвонил сам. И тогда он на мгновение умолкал от укола боли.
– Слухи множатся, как крысы, что на этот раз такого особенного?