— Закончил ФИНЭК, работал…много где — это он точно подметил, работа для меня в первую очередь — деньги, если мне предлагали лучшие условия переходил не задумываясь. Потому и мест поменял много.

— Имеете звание кандидата в мастера спорта по шахматам, боксу и самбо, чёрные пояса разных данов по Годзю-рю, кудо и бразильскому джуджицу, категорию эксперта третьего уровня по крав-мага и несколько разрядов в Федерации практической стрельбы России. Это всё?

— Не совсем. У меня ещё по тхеквондо какое-то звание должно быть. Ну и так, по мелочи — важняк хмыкнул.

— Из недвижимости имеет двухкомнатную квартиру, гараж и не большой участок в Карелии из движимого автомобиль Шеврале Тахо 2017 года выпуска — тут он оторвал глаза от папки — Это откуда такое счастье? — ну да. Такая машина бэ ушная стоит миллиона три с половиной. У меня квартира не многим дороже.

— Знакомый работает в службе судебных приставов и одному из его подопечных нужно было скинуть машину по тихому и очень быстро. А я как раз закончил проект с Всеволодом Геннадьевичем и имел даже чуть большую сумму, чем ему было нужно. Вот и стал обладателем этого крокодила — этот вопрос, заданный лилейным голоском дал мне хорошую такую надежду. Что ребята не всё, или хотя бы не совсем всё обо мне знают.

— А так же имеет в собственности автомобиль ГАЗ 2401 аж 1978 года выпуска. А это Вам зачем? — даже немного удивлённо произнёс Виктор Сергеевич.

— Мечта была с детства — ни капли не соврал я. Эта машина и вправду была моя мечта, но не совсем.

— Имеет также две единицы гладкоствольного и три нарезного оружия. А нет, если учитывать пистолет в клубе по практической стрельбе четыре единицы. Тут еще много чего есть. — Начал листать папку «важняк» — и про левые стволы в левом гараже, и про твою поездку в Европу на халтуру к наёмникам на девять месяцев, и про экономические махинации с офшорами и уходами от налогов. И про родителей твоих и про брата младшего — папка захлопнулась и с верху легла весомая длань Виктора Сергеевича. Я понял, что мне если не капец, то почти капец. Если бы хотели на много посадить не общались бы. А если нет, то есть шанс.

— Скажи мне — внезапно начал он так и не убрав руку с папки, но смотря в сторону — ты жить хочешь? — он наверное думал я поперхнусь, испугаюсь или что-то вроде. А вот хрен тебе бородатый по самые яйки. Я не дрогнул ни одним мускулом.

— Да — сухо ответил я.

— Как ты, наверное, понимаешь — начал мой собеседник. Его голос уже не был таким елейным и приятным. Скорее стал похожим на лязг металла — тебя, скорее всего, грохнут ещё в СИЗО. Этому не помешают ни я, ни начальник, никто. Просто не будет такой возможности — тебя защитить — как будто я сам этого не понимаю.

— Вполне допускаю, что, учитывая, твои художества вчера в той пресхате, твоё убийство встанет дорогой ценой тем, кто будет его осуществлять — он так и смотрел в сторону.

— Но ведь можно и яда в еду подсыпать, и не заметно заточкой насовать — я всё так же продолжал сидеть как изваяние. Как будто я этого не понимаю. Но в этой речи должен быть какой-то итог с вопросом. Я уже понял, что это не адвокат. Адвокаты так не разговаривают и дела на подопечных не собирают. Да и вообще. Не был дядя похож на «почтальона».

Наконец он повернулся ко мне лицом и неуловимым движением кисти, которая лежала на папке с делом, что-то в меня швырнул. Увернувшись телом, я изогнулся и поймал рукой брошенный предмет. Сев на место увидел, что это ключи от наручников. Что же. Разговор приобретает новые оттенки. Отпереть наручники у меня заняло пару секунд, и я таким же небрежным жестом вернул ключи своему визави. Убрав ключи, в карман Виктор Сергеевич убрал и папку под стол. Догадываюсь, что демонстрация папки была нужна для запугивания или более серьёзной аргументации его слов.

— У Вас крепкие нервы Игорь Сергеевич. Это хорошо. Значит то что я скажу воспримите нормально. — «важняк» немного подумал и начал рассказывать, не таясь и полностью — Я представляю одну частную организацию, назовём её…скажем Орден. — чувствовалось, что произнёс он это с большой буквы — Организация очень влиятельная в мире вообще и на постсоветском пространстве в частности. Хотя и на территории России нам становится работать весьма не просто, но тем не менее работаем. Примерно полгода назад Вы попали в область наших интересов. Но по началу, после беседы с психологом Вас отсеяли как не пригодного для наших целей.

— Чёрт с ним с орденом, но когда я с психологом общался то? — если он меня сейчас в асасины будет вербовать я не откажусь! Всегда мечтал прыжок веры устроить! А если серьёзно, не зря он мне дал Всеволода перед началом разговора. Да и папку не зря показал. Если бы не всё это я бы послал его уже на этом этапе разговора.

Тут мой вибратор, нет вербатор, нет. Не знаю я как называется то, кто вербует людей. Впервые искренни улыбнулся.

— Месяца четыре назад, в баре пока ждали друзей, которые задерживались к Вам подсел мужичок. Припоминаете? — ну да. Был такой кадр. Очень и очень располагающий к себе дядька. Так я особо ни с кем посторонним общаться не люблю. Но этот как-то разговорил, мы с ним мило поболтали, пока мои не подъехали. И вроде поговорили-то недолго — минут пятнадцать, но такой приятный осадок от этого мужика остался. Теперь понятно почему. Я то думал просто вор, потому и кошелёк с телефоном держал на контроле и потом раз пять проверил. Вообще-то я бы забыл его, если бы моя паранойя не подсказала, что это ж не с проста.

— Ловко! Меня не каждый разговорить может.

— Да уж, знаем. — ещё раз улыбнулся он. — к Вам на самом деле троих психологов подсылали. И как клиентов и как «от друзей помочь надо» ни один достучаться не смог. Но этот…он светила. Если бы психоанализом увлекались больше, то знали бы его. Так вот он Вас и забраковал. Сказал, что вы всю жизнь готовили себя для жизни в этом мире с его законами и условиями. Мы же ищем людей с другим портретом.