Глава 35. Новая жизнь.

Прошло три недели с той памятной ночи в больничном крыле. Выше упомянутые события на следующий же день стали достоянием общественности. Впрочем, как и всегда. В Хогвартсе нельзя было ничего скрыть от вездесущих студентов, к вящему неудовольствию медсестры, царство которой на одну ночь превратилось в поле кровавой битвы.

Женщина все еще не могла простить Люциусу Малфою, что он обездвижил ее и бросил в углу, и мысленно проклинала его за то, что он посмел нарушить покой ее маленького мирка.

- Надо бы заставить его лично и без магии все здесь убирать, - ворчала она, когда кто-нибудь спрашивал ее о ходе ремонта.

Новость о том, что никто серьезно не пострадал в том столкновении, и что знаменитый Гарри Поттер выступил против самого сильного после Волдеморта темного мага и вышел победителем из этой схватки, в считанные часы облетела весь магический мир. После нескольких заседаний Визенгамота Люциус Малфой был осужден и заключен в тюрьму. Но к его счастью, благодаря свидетельству Гарри Поттера и Сайфера Малфоя о многочисленных нарушениях прав заключенных, издевательствах над ними и ужасающих условиях содержания, Азкабан был закрыт на реконструкцию, и всех заключенных перевели в новое здание.

Отдельно стоит сказать о том, что во время неожиданного визита в Азкабан министерские чиновники могли воочию увидеть ужасающую антисанитарию и те нечеловеческие условия, в которых должны были выживать заключенные. Особого внимания удостоились подземелья, в которых столько лет содержался Сайфер Малфой. Многие колдомедики-тюремщики, и в том числе Салливан и Морган, были осуждены за несанкционированные Министерством опыты над людьми и получили по заслугам.

Время пролетело незаметно, и вот уже ноябрь уступил место необычайно снежному декабрю. Зима белым крылом укрыла окрестности Хогвартса, являя дивный пейзаж каждому, кто хоть на мгновение выглядывал в окно.

Драко полностью выздоровел, так же как и его отец. Они проводили много времени вместе, стараясь наверстать упущенные годы. Слизеринец познал радость общения с человеком, которого без стеснения можно называть отцом, а Сайфер любовался достойным молодым человеком, которым стал его сын. Пребывание в госпитале позволило им поговорить на все темы: о мечтах и страхах, о любви и разочарованиях. Они обнаружили, что у них много общего, что позволило им стать еще ближе друг к другу.

Иногда в их беседах участвовал профессор Снейп, взволнованно выслушивая секреты и радуясь их обретенному счастью.

Однажды вечером, после ужина они снова заговорили о Гарри.

- Насколько я понял, ты отдал ему кулон?

- Да, этот кулон подарили нам наши двойники в параллельном мире. В нем заключены наши с ним лучшие воспоминания. И я надеюсь, что, посмотрев их, он вспомнит о нас, - прошептал Драко, откидываясь на подушку.

- Для тебя так важно, чтобы он вспомнил?

- Нет, для меня он все тот же. Это Гарри не выносит мысли о том, что ничего не помнит.

- Вы друзья или я ошибаюсь?

- Приходится этим довольствоваться, - печально сказал Драко. - Но так трудно находиться рядом с ним и не иметь возможности схватить его в объятия и зацеловать до потери сознания.

- Дай ему время, сынок. Думаю, скоро все образуется.

- Блейз мне тоже советует сохранять спокойствие, но ему легко так говорить, потому что у них с Гермионой все прекрасно, - пожаловался юноша. - Побывал бы он в моей шкуре и попробовал держать руки подальше от Герм. С ума сойти можно!

Сайфер весело рассмеялся: ему ужасно нравилось это обиженное и капризное выражение на лице сына. Хоть мальчику и было семнадцать, и он казался даже чуть старше своего возраста, но все равно Драко был совсем юным, и бушующие гормоны вкупе с мыслью о том, что любовь всей его жизни вот-вот пройдет мимо, делали его совершенно очаровательным.

- Что тут смешного? - сын, надувшись, посмотрел на Сайфера.