Они и сейчас ругались, разве что не кричали и не обвиняли друг друга, но ругались, и это тихое бешенство намного сильнее било по нервам. У Пушкарёвой даже руки тряслись, и поэтому она комкала свою одежду, понимая, что сложить как следует всё равно не сможет. Нужно ещё немного продержаться, нужно собрать чемодан, дотащить его до прихожей, а потом выйти за дверь. Вот и весь план на будущую жизнь. Когда замуж выходила, была уверена, что через три месяца будет точно знать, что и как ей делать, чем заниматься и как жить. Ошиблась. Что ж, бывает. Но она и это выдержит. Лишь бы от Андрея поскорее уехать. Но если он так и будет стоять в дверях и наблюдать за ней полным скептицизма взглядом, она до утра прособирается. Или это его цель?

За последние два дня они ни одного доброго слова друг другу не сказали, хотя Андрей был уверен, что убеждает её не торопиться и остаться. Но на самом деле он ничего для этого не сделал и не сказал. Все его причины были какие-то дурацкие и глупые. То ему удобно, то он не знает, как объяснить родителям и знакомым, то принимался обвинять её и сетовать на женские капризы и обиды. Кажется, он всерьёз не понимал, почему Катя не соглашается с его доводами. Не понимал, почему она так торопится уехать, раз у них всё не так плохо. Они же вместе прожили несколько месяцев! И в последнее время их ничто не тяготило, так почему бы…

— Это, конечно, смешно, но я набралась этого в глянцевых журналах. Там, порой, попадаются не глупые статейки.

— Отлично! Моя жена учится на глянцевых журналах! Мне это в страшном сне присниться не могло!

— Слава богу, жена почти бывшая.

— Ах вот как!.. Ну, тогда, действительно, слава богу!

— Мне казалось, я тебе огромное одолжение делаю. Мы ведь об этом и договаривались.

Жданов посверлил её взглядом. Вроде бы злился, но на самом деле слова подбирал.

— Мы не договаривались, что ты в один день закончишь этот спектакль. Теперь все, конечно же, решат, что виноват во всём я.

Катя обернулась на него, окинула долгим взглядом.

— Хорошо, я всем скажу, что виновата я. Признаю все ошибки.

Андрей рот открыл и так замер ненадолго. Потом всё же поинтересовался.

— Какие ошибки? И в чём ты виновата? Ты про Старкова?

— Господи, Андрей! — Она швырнула кофточку в чемодан и захлопнула крышку.

— Что? А что я должен делать? Стоять молча и смотреть? Или помочь тебе вещи собирать?

Катя нервно усмехнулась.

— Наверное, ты должен быть рад, что я уезжаю и оставляю тебя в покое. Разве не так?

Андрей уставился на зарубки на спинке кровати.

— Наверное, — промямлил он. И тут же добавил, чтобы хоть как-то оправдать своё занудство: — Но ты меня подставляешь!

— Ничего, всё уладится, вот посмотришь. — Катя попыталась снять большой чемодан с кровати, а у Андрея при виде этого вырвался недовольный возглас: