— Все нормально.

— Катя.

Она случайно толкнула его локтем, все еще пытаясь повернуться к нему спиной, поняла, что это уже слишком, и сдалась, решив, высказаться по поводу происходящего в последние дни. Ведь если Жданова зацепило, он все равно не успокоится, пока не доведет все до серьезной ссоры.

— Что ты хочешь от меня? Чтобы весь следующий месяц я притворялась, что у нас все хорошо, что я люблю тебя без памяти и готова ради тебя на все?

— Нет.

— А ведешь себя именно так. Каждый раз, как я заговариваю о том, что будет, ты взрываешься.

— Потому что ты всегда выбираешь для этого потрясающий момент! — все-таки разозлился он. — Скоро уже во время секса мне рассказывать будешь о своем следующем опыте!

— Что ты выдумываешь?

— Ты меня обвиняешь в том, что я глаза закрываю на скорое будущее, а у тебя, милая, они слишком открыты! Или думаешь, я не понимаю, что ты этими разговорами пытаешься от себя убежать?

— А тебя бесит, что я еще не лежу у твоих ног и не молю тебя со мной не разводиться! Тебе бы этого хотелось, неправда ли? Ты ради этого стараешься?

Андрей зло разглядывал ее, потом протянул руку и выключил ночную лампу. Всю негу и отголоски удовольствия, как рукой сняло.

— Я с тобой любовью занимаюсь! Между прочим.

Он тоже повернулся к ней спиной, и только зубы сжал, когда услышал за спиной негромкий вопрошающий голос жены.

— Любовью ли?

Она раздражала его. Если Андрей думал, что она раньше его раздражала, просто своим присутствием то он тогда просто не знал, что ему предстоит. Когда стараешься, делаешь что-то, пытаясь объяснить, пробиться сквозь нерушимую стену, что Катя вокруг себя возвела, добиваешься улыбки, понимания, стона удовольствия, а потом тебя ровным тоном оповещают о том, что она преодолела еще одну ступень к совершенству, к будущей жизни без него, в которой она непременно будет счастлива, избавившись ото всех тягостных воспоминаний, с ним связанных, это злит. Чувствовал себя перекладиной на шаткой лестнице, которую Катя уже оставила позади, и если он ей еще и нужен, то прозапас, для равновесия, чтобы в крайний случай опереться, пальчиком ноги. Разве это справедливо? Он старается, разрушает ненужные границы вокруг нее, а она лишь благодарит его после очередного урока сексуального воспитания. Вот так и наживают люди комплексы!

Нет, Катька, конечно, не права, он совсем не против развода. Вроде бы… Он до сих пор считает, что не готов к настоящему браку, так, чтобы уж наверняка и навсегда. Семья — это такая штука сложная, столько всяких нюансов, мелочей надо учитывать, и теперь он четко понимает, что человек рядом с тобой, должен быть нужным и понятным. Чтобы не просыпаться утром, и не задаваться вопросом, о чем говорить за завтраком. И не мучиться из-за понимания, что впереди годы, которые пройдут рядом с этой женщиной, которой ты не знешь, что сказать. Да еще дети… Когда он был с Кирой, особенно не прислушивался к ее разговорам о детях. Был уверен, что ему не о чем переживать, Кира все сама сделает — и родит, и воспитает, это ведь ее мечта, в конце концов. А вот сейчас Андрей уже не был уверен, что смог бы не переживать и остаться в стороне, просто радуясь тому, что у него все как у всех. С Катькой они друг друга воспитывать не устают, а уж с детьми… А может, наоборот бы объединились? Кто знает…

Но Жданова злило, что она даже попытки не делает, чтобы его удержать. Кажется, у нее планы на свою жизнь наполеоновские. Уверена, что будет счастлива. От того, что свободна и выбор у нее огромный. Всерьез что ли думает, что огромный? Кого на кого она менять собралась?

Почувствовал, как Катя сдвинулась в его сторону, подавил вздох, а потом перевернулся на другой бок, обнял ее. Уже знал, что если не сделает этого, жена так и будет двигаться в его сторону, пока не прижмется к его боку. Она не привыкла спать обнаженной, из-за этого мерзла и возилась. А ведь никто, кроме него, этого не знает! Одна из мелочей, что известна только ему, но Катька постоянно угрожает, что скоро все изменится и круг посвященных расширится. То есть, в открытую она этого не говорила, но ее неугасающее стремление к самостоятельности и «огромному выбору», говорило Жданову именно об этом.

Андрей на спину перевернулся и заложил руку за голову, уставился на темный потолок, с неудовольствием размышляя обо всем этом и понимая, что если всерьез раздумается, то точно долго не уснет. А Катя вдруг тихо сказала:

— Спи.