Во дворе, у подъездов и на детской площадке, толпился народ. Люди уставились на небо. Было непривычно тихо: ни гула МКАДа, ни городского шума. Только дети плакали и выли собаки. В странном зеленом свете цветы на клумбе казались искусственными, а лица людей — мертвенно-бледными.

— Что это? — шептала, будто заведенная, курносая блондинка. — Что случилось? Что это? Что же это такое?!

У Сани не нашлось ответа. Интересно, метро работает? Другие тоже видят зеленое небо и ветвящиеся молнии, значит, он не свихнулся, с ним все в порядке (насколько это возможно для человека, несколько месяцев проведшего в компьютерных играх), он сможет найти Юлю.

Вокруг разлилась тревога, она читалась на лицах людей, в их движениях, интонациях, взглядах. Не оборачиваясь, Саня пересек двор и вышел на улицу Лескова. Машины стояли. Здоровенный черный джип врезался в грузовую «газель», были и другие аварии, но ничего серьезного Саня не заметил. Водители толпились у заглохших автомобилей, на газоне бульвара, разделявшего полосы, кого-то били. Саня поспешил дальше, к станции «Алтуфьевская».

А если метро не ходит? Вдруг электропоезда остановились, как и машины… Надо проверить, решил он, и побежал.

Уже три месяца Саня не занимался, и дыхание сбилось. Он не курил и вел, в общем-то, здоровый образ жизни, но тело многое успело забыть. Участился пульс. Саня несся мимо растерянных прохожих, жалея, что не угнал соседский велосипед. Теща живет на «Парке Победы», если метро закрыто, на своих двоих туда добираться долго.

Чистый, зеленый район недалеко от Кольцевой дороги, палатки с фруктами и цветами вдоль тротуара… По сторонам разделенной бульваром улицы высились панельные дома, из окон и с балконов которых высовывались жильцы и, разинув рты, тыкали пальцами вверх. Кто-то перевернул лоток с фруктами, и Саня чуть не упал, наступив на ярко-красное яблоко. Мякоть с сочным хрустом размазалась под подошвой.

Впереди, над деревьями, поднимались клубы дыма. Саня замедлил ход, заметив, что ледоколом рассекает людской поток. Бледные, перепуганные, растрепанные, москвичи бежали от метро. Ревели дети, заплаканные матери тащили их волоком. Мужики толкали друг друга, бранились.

Зеленый небосвод перечеркнула изумрудная молния. Люди уставились вверх. Неподалеку пронзительно завизжали, толпа поперла быстрее, поддавшись панике. Выпученные глаза, раззявленные рты… Саня свернул. Разум отключался, просыпались инстинкты. Сейчас бы влиться в поток, затеряться и улепетывать подальше от опасности. Нельзя! Вспрыгнув на лавку, он схватил за руку спешащую мимо девчонку лет четырнадцати, притянул поближе:

— Что там?

Она затрясла коротко стриженной головой, замычала и попыталась вырваться. Отпустив ее, Саня соскочил с лавки и наткнулся на кавказца в спортивном костюме.

— Мужик, что случилось?

— Смэрть там, смэрть! Бэги, дурень!

Никто ничего не понимал, толпа превратилась в безмозглое стадо и неслась мимо витрин магазинов, люди натыкались на деревья, спотыкались об ограду перед газоном, самые расторопные сворачивали и укрывались в подъездах. На другой стороне улицы кто-то вломился в японский ресторан прямо сквозь витрину. Со звоном рассыпалось стекло, заматерились…

В толпе не осталось ничего человеческого, она казалась страшным цельным организмом. Она заполонила весь тротуар и выплеснулась на проезжую часть, рекой обтекая препятствия. Отдельные люди карабкались на машины, кто-то упал и завопил, когда по нему побежали…

Саня перепрыгнул через ограду и кинулся к подъезду ближайшей многоэтажки. Домофон не работал, Саня распахнул дверь и влетел в прохладный сумрак.

— Вали отсюда!

На лестничной клетке стояли два красномордых мужика. Обоим под сорок, один повыше, с пивным пузиком, второй — сутулый задохлик. Жильцы, наверное.

— Вали, кому сказали!

— Да ладно вам. — Саня показал пустые руки. — Дайте отдышаться. Я местный, с Мелиховской. Мне в метро надо.