– Не обижайся. Но ты не каждый день признаешься женщине в любви.

– Паучий случай! Тар, откуда ты все знаешь? Кто тебе сказал? – поразился капитан.

– Никто мне ничего не говорил, разумеется, – улыбнулся ветеран спецслужб. – У меня есть глаза и немного мозгов, чтобы делать выводы.

– Кто еще сделал выводы? – угрюмо пробурчал Эринрандир.

– Обижаешь, коллега. Я просто отлично помню, как выглядел и чувствовал себя, когда решил серьезно поговорить с Динэс.

– Тебе проще, ты знал про орхидеи.

– Хм… Если бы все было так просто, то мне не понадобилось бы трех лет, чтобы организовать нам «совершенно случайную» встречу на одном милом тропическом островке, и трижды нарушить устав.

– Чтобы не сбежала?

– Чтобы нас обоих не убили, – мило улыбнулся Леготар. – А ты уже сказал ей про предстоящий разговор?

– Нет, – вздохнул ап-Телемнар.

На тонких губах бывшего агента нарисовалось беззвучно и загадочное: «О!»

– Ты же вроде ночью дежуришь? – уточнил он. – Я задержусь после работы на пару часиков и кое-что тебе расскажу. И покажу.

Леготар ап-Халдамир снова умудрился поразить воображение Эрина. Обычно он не торопился снизойти до помощи, ограничиваясь мудрым советом, зачастую настолько мудрым и глубоким, что не каждому под силу им воспользоваться.

И бросив на прощание странную фразу: «Это очень хорошо, что у Нолвэндэ диплом графомага», – начальник внутренней тюрьмы удалился по своим делам.

А Эринрандир поплелся к судье Джэн-Ло, которая от Готзиллы Шахидовны отличалась только отсутствием чувства юмора и размером задницы.

Каким-то непостижимым образом грозная служительница Намо прониклась к капитану ап-Телемнару если не симпатией, то сочувствием, а посему общение с ней, как правило, заканчивалось чаепитием и душевной беседой прямо в кабинете. На этот раз Джэн-Ло ограничилась шоколадными конфетами и похвасталась новеньким страховым полисом на себя любимую. Давясь вишневой начинкой, Эрин узнал, во сколько оценены все части гоблинского женского тела (список прилагался), включая каждую из исполинских грудей и ягодиц. Хотя, по здравому размышлению, Джэн-Ло имела все резоны для такой сделки. Ведь только за последний год под ней сломалось два стула и одно кресло, а ягодицы для судьи зачастую не менее важны, чем голова.

– Одобряешь? – строго спросила гоблинша.

– Всецело, сударыня. Замечательная идея.

Джэн по достоинству оценила эльфийскую сдержанность Эрина, он стал первым, кто не смеялся.

– Распишем это дело на меня, капитан, – заявила она. – Только и ты меня не подведи. Чтобы доказательства были «железные». А лучше – «мифрильные».