Профессор снова направил на меня палочку и проревел ещё громче:

- Империо!!!

Мы уставились друг на друга. По выражению моего лица Грюм догадался, что заклинание снова не подействовало.

- Громкость произнесения заклинания не влияет на его исполнение, - процитировал я фразу из первой главы учебника по чарам за первый курс.

Мы оба подозрительно посмотрели на его палочку, затем снова друг на друга.

- И что это значит, Поттер? - озадаченно спросил Грюм. Я тоже пребывал в недоумении.

- Ну, если от меня даже Авада отразилась...

- Точно. Это значит, Поттер, что непростительные на тебя не действуют.

Грюм успокоился - в его мировоззрении всё стало на свои места. А класс, похоже, только что повысил меня с Мальчика-Который-Выжил до Мальчика-Который-Выживет-Где-Угодно. Хорошо им всем, а как быть мне?

9.

Драко был трудным учеником.

Нет, защитную картинку он визуализировал легко. Мгновенно, достоверно и с мельчайшими подробностями. Проблемы начинались, когда от него требовалось удерживать её в памяти. Он был способен к сосредоточению на ней в течение нескольких секунд, а затем непременно забывался, отвлекался на что-то другое и при малейшей неудаче начинал истерить и обвинять меня, что я его нарочно сбиваю. Любой на моём месте давным-давно мечтал бы удавить этого непоседу. Я спокойно и терпеливо раз за разом повторял одно и то же, подбадривал упавшего духом Малфоя - и всё повторялось снова.

Несмотря на капризный и заносчивый нрав, Драко не был ни упорным, ни независимым. Он любил полагаться на других: во мнении и взглядах - на родителей, в защите - на Грега с Винсом, в учёбе - на меня с Тедом. Он искренне не понимал, зачем что-то делать самому, когда это можно поручить кому-то ещё. Родовым наследием Малфоев была способность находить подход к людям и чувствовать их слабые струны, а это означало умение не только с лёгкостью задобрить и подружиться, но и мгновенно вывести из себя. К сожалению, второй стороной родового таланта избалованный жизнью Драко пользовался гораздо чаще, чем первой. Его подвижная психика естественным образом подстраивалась к поведению других людей, и от этого он был уязвим для заклинания подчинения.

Я делал это заведомо провальное дело и ждал, когда до Малфоя дойдёт, что наилучшей его стратегией будет избегать ситуаций, в которых можно попасть под Империо. Его хватило на две с половиной недели - целая вечность для его неусидчивости - а затем профессор Грюм перешёл к отражению проклятий, и Драко с облегчением забросил занятия окклюменцией. Трудно сказать, кто из нас больше обрадовался этому, но я поставил бы на себя.

Не успел я перевести дух после занятий с Малфоем, как возникла другая проблема, занявшая всё моё свободное время до конца сентября. Началась она, когда я после ужина сидел в библиотеке и писал обзор по рунным сочетаниям. От работы меня отвлекло громкое и отчаянное мяуканье около моей ноги. Я взглянул туда и увидел миссис Норрис, которая вцепилась зубами в нижний край моей робы и потянула меня за собой.