— Ты другой теперь, я вижу. Я изменилась. Это действительно новая история, другая.

— Моя любовь не новая, — возразил Артём, слегка приподнимая брови в удивлении. Его лицо лишь слабо освещалось огнями с окон. На террасе не было света. Но Карина прекрасно видела каждую черточку его лица, одновременного старого и нового. Её сердце билось чаще. Это неправильно! Так не должно быть! Она хотела быть с Матвеем, но чувствовала, как ноги все больше превращались в ватные, будто кто-то прижимал её к земле.

— Ты сам не замечаешь этого. Хотя я могу говорить на эту тему очень долго. К чему эти разговоры? Конец у нас тобой разный. Каждый идет своей дорогой.

— Тогда почему у тебя дрожит голос? Глаза всматриваются в моё лицо? Губы пересохли, и ты их постоянно облизываешь? Ты думаешь, я не замечаю таких нюансов? Ты ошибаешься. Я вижу в твоих глазах желание.

— Ты идиот и мелешь, что попало.

— Ты уверена? Ты тут до сих пор. Я не трогаю тебя даже пальцем. Ты оперлась о перила, цепляясь за них. Ноги ватные? Коленки дрожат? Понимаю… А что будет если я дотронусь до тебя?

Артём кончиками пальцев дотронулся до щеки. Карина честно обещала себе отвернуться, но замерла на месте, позволяя гладить лицо. Его пальцы нежно касались щек.

— Ты закончил? — девушка старалась придать голосу надменность, но получилось слегка хрипловато. Артём убрал руку.

— Я не буду продолжать, если ты об этом. Я хочу честный выигрыш. Я хочу, чтобы ты признала мою победу.

Карина наигранно шутливо засмеялась. Она хотела показать, что контролирует себя. Ей было трудно дышать. Она хотела Артёма и ненавидела его. Карина понемногу стала признаваться себе в своих истинных тайных желаниях. Она тихо ненавидела себя за эти желания.

— Я уже всё сказала. Во имя старых обид и моих новых отношений я никогда не подпущу тебя ближе, чем ты есть сейчас.

— Ты обманываешь саму себя, — Артём разочарованно качал головой, — твои абсурдные слова вгоняют меня в тупик. То, что случилось в прошлом, частично твоя вина, хотя, заметь, своей вины я также не отрицаю. Твои отношения с Матвеем просто смешные. Это ведь не любовь.

— Тебе откуда знать?

— Я вижу. Он любит тебя? Возможно, своей пацанской любовью, которую никогда толком не сможет показать или проявить. Что вы делали совместно за то время, что находитесь в паре? Работали, учились. Вы ведь не делитесь сокровенным. У него куча тайн от тебя, а ты ничего ему не рассказываешь. Вы что партнеры по бизнесу? Или родственники? Я не вижу никакой страсти между вами. Просто удобно и всё.

— Я не собираюсь это слушать, — Карина развернулась и хотела уйти, но Артём остановил её, хватая за руку.

— Мы ведь знаем друг друга тысячу лет. Скажи мне как старому другу по дружбе — ты любишь его? Что ты теряешь? Я хочу знать. Согласись, по отношению ко мне это будет справедливо, особенно, если учесть, что ты тут прикрывалась былыми отношениями. Во имя нашего прошлого ответь мне на этот вопрос, — тихо сказал Артём, выговаривая каждое слово.

Карина замерла. Она переживала в душе ураган эмоций. Вслух признаться, что она не любит Матвея той сильной любовью, о которой пишут в романах, было не в её силах. Хотя сейчас это было очевидно, как для неё, так и для Артёма. Но его не заботил внешний вид девушки, печаль в глазах, колебания на лице, он хотел простых слов.

— Я…Я, — Карина запнулась.

— Ты колеблешься, — подметил Артём, — значит, я прав.

— Ты прав, — выдавила девушка, — шекспировской любви между нами нет.