Это была жизнь Т.С. Давстона. Вся. Рождение, жизнь и смерть. Как «ом». Брахма, Вишну и Шива. А что было в конце представления? Дворец разрушился, Князь Зла пал. А чем завершил все это действо профессор?
Большим
А что там сказал Данбери Коллинз?
Не с помощью динамита ли?
– О черт, – начал я. – О черт! О черт! О черт!
– В яблочко, – отозвался кто-то. Судя по голосу, ирландец. Передо мной стоял ирландец в женском платье. На губах у него была зеленая помада, а под мышкой – духовая трубка.
– Именно так, О’Черт и есть, – сказал он. – Убийца-трансвестит, нанятый Тайным правительством. Чем я себя выдал? Надо было бороду сбрить, или что?
– Забудь, – сказал я. – Ты что, не понимаешь, что сейчас случится?
– Ну, – начал О’Черт, – чего же долго рассуждать, скорее всего, ты попробуешь меня схватить. На что, думается мне, я отвечу тем, что тебе до двери будет добраться труднее, чем головастику не превратиться в лягушку. Потому что мой напарник, О’Бормот – вон он там сидит – разом снесет тебе голову из своего замечательного «узи».
– Да нет же, – отвечал я, схватив его за плечи, обтянутые платьем в блестках, и тряся что было сил. – Мы сейчас все умрем!
– Что до меня, так думается мне, ты умрешь раньше.
– Прочь с дороги. Прочь с дороги. – Я сбил О’Черта с ног и заорал во весь голос.
– Норман! – заорал я. – Беда, бегом сюда!
– Иду! – отозвался Норман. – Иду!!!
Поблизости ворочался сбитый с ног, но не сдавшийся О’Черт. Он свалился в самые сливки общества. А это может оказаться очень некстати, если ты вообще-то мужского пола, но по какой-то непонятной причине влез в женское платье.
– Приве-е-е-е-ет, – затянули сливки общества.
– Ручки убрали! – вопил О’Черт. – Убрали быстро ручки с моей задницы!
– Норман! Сюда!