– Проезжайте, а ну, живо!

Но Юсуф, высунувшийся из машины, крикнул ему в ответ какое-то приветствие, и «гаишник» заулыбался, даже на какую-то секунду позабыв, что надо махать руками.

А я уже в который раз задумался, кто же такой этот парень, который только что сперва впутал нас в какое-то невнятное приключение, а потом успешно справился с созданной им же проблемой? Судя по всему, половина народа в огромном городе его знает, никак не меньше.

– Так чем же все это было, Юсуф? – спросил сидевший позади нас Джеймс, когда мы отъехали от регулировщика.

– Это? Ты о чем?

– О книге.

– Ну… Я же говорю – колдовство. Вы в это не верите. Если хотите думать, что это – электрический разряд, то так и думайте.

– Угу. Электрический разряд действует именно так! – Я рассмеялся.

– Понимаешь, там были какие-то схемы… знаки… – Джеймс явно решил добиться правды.

– …И непонятные слова, – продолжил за него Юсуф.

– Ну да.

– Тогда нам всем просто повезло. И еще. Как думаете, зачем мы караул выставили? Хотя никто ничего брать оттуда и так не пошел бы, тут не Ирак.

– На всякий случай? – спросил я.

– Да. На тот случай, если кто-то попробует взять оттуда эти книги. «Аль-Азиф», который был открыт, или что-то еще.

– «Аль-Азиф», «Книга Грядущего»? – уточнил Джеймс.

– Именно она. Люди Запада зовут ее «Некрономиконом», но всего лишь несколько человек знали о том, что она существует. А для остальных придумали легенду, будто ее нет и никогда не было.

Сейчас Юсуф говорил серьезно, да и не улыбался он больше. Мне, сидевшему рядом, стало понятно, что ему больше лет, чем можно было предположить. Может быть, он – мой ровесник или даже старше.

– И все очень просто. Ты раскрыл книгу, а на самом деле даже для этого есть предосторожности. Надо быть осторожнее хамелеона, чтобы исхитриться просто взять ее в руки. Да к тому же еще и начал читать…

Джеймс молчал, и это было правильно. Если бы он произнес хоть что-нибудь вроде «нет, все-таки не могу я в такое поверить», дело наверняка кончилось бы ничем: тогда из Юсуфа больше не удалось бы добыть ни единого слова.

– А если бы прочел до конца? – спросил я.