– Я могу вам помочь выйти отсюда, получите два года условно и будете освобождены прямо в зале суда.

– Цена?

– Цена – жизнь вот этого человека. Это редкостная мразь, в его руках моя дочь, и я не могу вернуть её по официальным каналам. Этот человек обладает огромным влиянием в соседней области. На его крючке все, от майора областного УВД до заместителя губернатора. Сам он бывший прокурорский работник.

– Как ваша дочь попала к нему, и главное зачем она ему?

– Это не ваше дело, – мгновенно напрягся зам мэра.

– Если вы хотите, чтобы я влезла в это …, я должна знать всё.

– Хорошо, – после довольно долгой паузы произнёс Иван Сергеевич. – Моя Света росла, ни в чём себе не отказывая. Это моя вина, что она выросла оторвой, строптивой и избалованной. Мать её умерла от рака десять лет назад, с тех пор я так и не женился, и дочь росла сама по себе. И вот полгода назад она пропала, она уже год со мной не жила, приходила раз в месяц, когда деньги заканчивались. А потом поехала в областной центр с какими-то подружками в клуб на открытие и просто исчезла. Девчонки эти надрались здорово и смогли только сказать, что она уехала с каким-то стариком на джипе. Я поднял на уши всех, я потратил деньги, я задействовал связи, но результат ровнялся нулю, как будто человек просто растворился. Помог случай – девчонки кое-как состряпали мне фоторобот человека, и на одном симпозиуме я столкнулся с ним лицом к лицу. Он заслуженный работник прокуратуры, его в этот день чем-то награждали. Я стал наводить справки, нанял детектива, который, кстати, тоже исчез, но кое о чём он поведал – о небольшом элитном загородном особняке, в который иногда приезжаю очень большие люди, чтобы отдохнуть.

– Бордель?

– Да, Катя, бордель, и не просто бордель, секс-рабство. Я уверен в том, что моя Светка там не одна. Я начал поднимать дела. Ежегодно пропадают десятки молодых женщин, если не сотни, но я нашёл семь схожих эпизодов, когда девушки уезжали с каким-то стариком, и больше их никто не видел. Но есть нюанс, если это всплывет, большие люди, замазанные по полной, сделают всё, чтобы обрубить концы. Твоя задача – вытащить Светку и остальных рабынь.

– И что дальше? – скептически усмехнулась Катя. – Куда их потом? По домам отпустить?

Иван Сергеевич отрицательно покачал головой.

– Их найдут и убьют, никто не позволит им рта раскрыть. Светку я смогу спрятать, тебе дам денег, и ты уедешь, а вот остальные должны исчезнуть.

– Вы что, обалдели? Я похожа на человека, который хладнокровно убьёт несколько девушек?

– Не похожа, я неверно выразился. Что ты слышала про ворота в другой мир?

– Кое-что слышала, туда вроде всю шваль уголовную ссылают. Девки в камере говорили, что скоро и за женские колонии возьмутся.

– Всё почти так, но туда уходят не только уголовники, туда идут и нормальные люди. У меня есть человек, опытный спецназовец, он командует охраной такого центра. Он откроет девушкам коридор к одной из групп заключённых. Они не сказать, чтобы уж хорошие парни, но и не совсем отбросы, девчонок переправят к ним, с условием их безопасности, конечно, этого я смогу добиться.

– А если они не захотят? – с сомнением спросила Катя.

– Твоя задача – убедить их, – покачал головой чиновник. – Здесь их ждёт только смерть. Если не согласятся, там оставь, хватай мою дочь и уходи. Итак, я выложил все карты, ты согласна?

Катя несколько минут обдумывала ситуацию, ничего хорошего её не ждёт, на зоне ей конец, зарежут, или ещё что похуже, хотя о женских колониях она имела очень смутное представление. Киллерша, так киллерша, людей она и раньше убивала, правда то была война, но тут накладывала отпечаток профессия: хирургов и зубных техников с плохими нервами не бывает, понадобится – и ножом сработает. Теперь осталось сказать…:

– Да, я согласна, вытащите меня отсюда.