– Я знаю, – тяжело выговорил Генрих.

– Ваш батюшка, – не слушая его, продолжала Марта, – он… храни Господи его душу, ночью он преставился. О, Генрих, пойдемте, я провожу вас к вашей матушке. Ей нужна ваша поддержка.

Генриху казалось, что он попал в туман. То ли слезы заволокли его глаза и не отпускали их, то ли переполох в замке создавал такое ощущение.

Мать сидела на коленях перед кроватью мужа.

– Матушка, – тихо произнес Генрих.

– Сын! – мать вскочила, бросилась в его объятья и разразилась рыданием.

«Черный всадник забрал его», – хотел было сказать Генрих, но к его изумлению, мать его опередила.

– Черный всадник забрал несчастного, – сквозь слезы простонала мать.

– Матушка, что вы такое говорите? – воскликнул Генрих.

– Да, милый, это нечистая сила, та о которой твой отец твердил в первый год своего возвращения из Святой земли. Господь покарал его, его и его брата, твоего дядю Альберта.

– Но почему вы так думаете, матушка?

– Ты многого не знаешь, сын, – глухо отозвалась мать. – Ты не знаешь, что они творили в походах. Нечистый забрал их. Дьявол возложил свою длань на наши места.

– Я думал…

– Молчи, сын, – оборвала его мать. – Довольно горя. Нас испытывали все то время, что твой отец молчал. Дьявол смеялся над отцом, и наконец, прибрал его к себе.

– Зачем ты это говоришь, мама? – удивился Генрих.

– Не говори этого никому, сынок, – не слушая его, продолжала мать. – Никому. Ты чист душой. Оставайся таким, не дай Дьяволу завладеть тобой. Отца отпоют и похоронят. Все будет, как следует, как и должно быть у честных христиан. Боже мой! Боже мой! Мессу проведем в церкви. Нам помогут все организовать. Ты иди, побудь один. Тебя позовут…

– Но мама, можно…– Генрих хотел подойти к покойному, но мать не пустила его.

– Да убережет тебя Господь. Ступай.

Генрих повиновался и направился к себе.

– Генрих! – окликнула его мать, – теперь ты глава дома, барон Траубе.