— В самом деле? — в голосе Снейпа проскальзывают нотки сдержанного удивления. — А кто же тогда?

Лили вздыхает, избегая встречаться с ним взглядом. Затем, словно решившись на что-то, тихо произносит:

— Ты знаешь.

— Блэк! — Снейп запрокидывает голову, запускает пальцы в свои черные волосы. Впрочем, они вновь падают ему на лицо. — Ну, хорошо.

— Северус, не злись… — голосок звучит неуверенно и как-то… виновато что ли… — Я бы выбрала тебя, но Джеймс… Понимаешь, он…

— Я понимаю, Лили, — сквозь зубы отвечает он. — Я понимаю ваши мотивы, почему вы выбрали именно его… Мне неясно другое: почему наш уважаемый директор сам не стал Хранителем секрета? В чем дело?

— Северус, но… Сириус никому не скажет…

— В этом я не сомневаюсь, — торопливо отмахивается Снейп. — Эта блохастая дворняга имеет представления о преданности и вряд ли подставит вас. Мне не нравится другое: всякий раз, когда Дамблдор совершает нелогичные поступки на кого-то неизменно сыпятся большие неприятности. Он ничего не делает просто так, и я… Я пока не понимаю, чего он хочет добиться теперь…

С минуту зельевар пристально изучал собственные, почему-то покрытые царапинами ладони. Затем вновь посмотрел на Лили:

— Послушай… А ты все мне рассказала?

— Ну да…

— Уверена? — подозрительности в голосе прибавилось.

Собеседница нервно повела плечом и, на мгновение встретившись взглядом со Снейпом, тут же нахмурилась.

— Да… И, Северус, не делай этого. Ты же знаешь: через камин у тебя ничего не получится. А я… Мне пора…

— Ну, тогда всего доброго, — ровно ответствовал тот. — Береги себя и своего сына. Не давай Блэку лезть на рожон, раз уж он отвечает за вашу безопасность…

— Хорошо, Северус. Пока, — Лили исчезла в вспышке пламени, а Снейп, наблюдая за взметнувшимися языками огня, почти беззвучно прошептал:

— Жаль, что нельзя проверять память через камин. Очень жаль…

Картинка сменилась другим воспоминанием. Нечетким, словно бы увиденным в чьих-то мыслях или Омуте Памяти… И героем его стал уже директор.

Альбус Дамблдор, стоя у окна, пристально всматривался в темноту. Небо лишь чуточку просветлело на востоке, ночь ещё не хотела уступать свои права, а директор всё никак не мог избавиться от чувства безотчетной тревоги. Словно какая-то сила мешала ему оставить в покое подоконник и постараться, наконец, уснуть.

— В чем дело, Альбус? — хмуро поинтересовался колдун с одной из картин.